Сплетение судеб - [52]

— Все ты видишь, старая грымза, — прошипел Плетнев.

— Что же вы об этом инциденте сразу нам не рассказали? — поинтересовалась Инна Борисовна.

— Так меня никто не спрашивал, — ответила та. — У этих Плетневых через день, да каждый день перебранки бывают. На каждую стычку милицию вызывать не будешь.

— А что, приходилось и милицию вызывать? — спросила адвокат.

— Протестую, ваша честь, — вновь вмешался прокурор. — Инна Борисовна искусственно пытается привязать не имеющие никакого значения давние события к расследуемому делу.

— Ни в коем случае, ваша честь. Защита просто пытается выяснить, не было ли у кого-либо еще причин для агрессивных действий против потерпевшего? Следствием была отработана только одна версия, а это не может не вызывать сомнения, — ответила Инна Борисовна.

— Протест отклоняется, — объявил судья, — Елена Ивановна, отвечайте на вопрос адвоката.

— Приходилось мне вызывать милицию, только действительно это давненько было. О том, что Наталья крутила шуры-муры с Катиным мужем в те времена многие знали, кроме нее самой да Мишки, как всегда бывает. Когда с Катей они разошлись, Крылатов в Америку уехал, то со временем у Плетневых вроде все наладилось. Только Новомир много лет, как приезжал в Россию, так на Курчатова приходил, все хотел сына разыскать. И у меня всегда спрашивал, не знаю ли я чего про них с Катериной? Вот во время такого приезда они с Натальей, видать, и встренулись. Кто-то из соседей видел, как они вдвоем садились в машину, да мужу и передал. Мишка как об этом узнал, так жену-то поучил душевно. С месяц из дому не выходила. Милиция, по моему вызову, была, но заявление она писать не захотела. А Мишка после того случая напился и на весь двор орал, что, прости Господи, — перекрестилась старушка, — за яйца Новомира подвесит, как встретит.

— Ваша честь, — вскочил с места Плетнев. — Да не слушайте вы эту старую сплетницу, когда это было-то? Сто лет прошло. Я и думать забыл. Ну, пригрозил я ему в свое время со злости, да по пьянке. А в тот день совершенно спокойно поговорили мы с Новомиром. Не надо валить с больной головы на здоровую. Не носил я на него камень за пазухой. За такие дела бабу убивать надо, а не мужика. Крылатов мужик интеллигентный, силком на женщину не полезет.

Последним, в качестве свидетеля, вызвали Диму Золотарева.

— Скажите, Дмитрий, Милорадов при вас, когда-нибудь высказывал неприязнь к своему родному отцу? — поинтересовался прокурор.

— Я о таковом и не слышал никогда. Только когда Мирку арестовали, то я узнал, что он якобы ударил по голове бутылкой мужика, который оказался его отцом. Нам он о каком-то другом отце, кроме Павла Милорадова, даже не заикался.

— В тот день 16 августа вы встречались с подсудимым?

— Встречались днем на нашей лавочке в скверике. Мы большой группой собрались пойти на ночную дискотеку, а Мирка отказался, сказал, что до позднего вечера пробудет в своем автосервисе.

— А вы не знакомы с девушкой, с которой он дружил? Не знаете, как ее можно найти? Может, зонт, с которым он приехал к родителям принадлежит ей, и она сможет внести ясность, где пребывал подсудимый до двух часов ночи?

— Нет, Мирик очень скрытный парень. Он говорил, что у него есть дама сердца, на которой собирается жениться, но она, как я понял, еще не развелась с мужем, и ее никто не видел. Да и вообще, насколько мне известно, девушка не разделяла его чувств, и Мирка очень страдал из-за этого.

— Подсудимый, — обратился к Мирику прокурор, — вспомните, где вы находились с того времени, когда убежали из подъезда своего дома? И откуда у вас появился зонт, чей он?

— Не знаю, — неуверенно ответил юноша, — я зонт, вроде, в такси нашел. Наверное, кто-то из пассажиров оставил.

— Очень путанное объяснение, — усмехнулся прокурор. — Фактически, алиби у вас нет. За это время вы вполне могли вернуться в свою квартиру на Курчатова и потом скрыться с места преступления на такси.

— Протестую, ваша честь, — возразила Инна Борисовна. — Свидетелей, подтверждающих, что мой доверитель возвращался, тоже нет. Отсутствие алиби нельзя рассматривать, как доказательство вины моего подзащитного.

— Этот зонтик принадлежит мне, — раздался голос из зала, — прошу выслушать мои показания.

— Представьтесь, пожалуйста, — обратился судья к говорившей женщине.

— Белоусова Ольга Сергеевна, я бывшая классная руководительница Новомира Милорадова.

— Пройдите к трибуне, и мы выслушаем ваши показания.

Мирик вдруг страшно занервничал, он схватил за руку Инну Борисовну и умолял ее заявить протест против этого свидетеля. Адвокат ничего не могла понять, пыталась его успокоить, но парень не слушал ее. Когда Ольга Сергеевна подписала бумагу об ответственности за дачу ложных показаний, Милорадов неожиданно встал и громко заявил:

— Ваша честь, не надо больше никого допрашивать, я хочу дать признательные показания.

Зал загудел, Екатерина Максимовна обессилено повалилась на плечо мужа. Инна Борисовна обратилась к судье с просьбой дать ей время для переговоров со своим подзащитным. Но Мирик продолжал стоять и даже не слушал своего адвоката.

— Я не помню, где и сколько ходил, но когда вернулся в свою квартиру, Крылатов и не думал уходить оттуда. Мы с ним разругались, и я ударил его бутылкой по голове. Я не хотел его убивать, все получилось случайно.