Сплетение - [6]

— Если вы настаиваете, — сказала она. Победоносно глядя на Азалию, и схватив протянутую руку Лорда прямо за место перевязи — отчего он и Азалия вздрогнули — Леди Кавершем тянула партнера на танцевальную площадку с таким видом будто ее пришлось долго уговаривать.

Он быстро обернулся. Азалия поборола желание потянуть его обратно и пригладить ему волосы.

Оставшийся вечер Азалия его не видела. Бал затихал подобно музыкальной шкатулке, гости постепенно расходились. Около полуночи доставив девочкам очередную порцию сладостей, Азалия закатила под елки рождественское яблоко. Оно прикатилось обратно. Сестры уснули.

Последний танец, сплетение[6], был любимым у Азалии. Она надеялась, что ее пригласит лорд Брэдфорд, но к тому времени он уже ушел, и взамен она стояла в танцевальной позиции с мистером Пенбруком — молодым, довольно вспотевшим джентльменом, который, казалось, не мог поверить своей удаче. Оставшиеся гости сомкнулись кольцом, наблюдая, как Азалия и мистер Пенбрук держали концы длинного шарфа.

Заиграла музыка и…

Хлопнула дверь.

Двери танцевального зала рикошетом распахнулись. Гости вздрогнули, музыканты затихли.

Это был Фейрвеллер.

— Бал окончен! — заявил он, шагая к ближайшему окну.

От присутствующих послышались вежливые возражения.

— Министр, что вы делаете? — спросила Азалия, выходя из позиции.

Фейрвеллер не ответил. Он взял кочергу с каминной подставки, чтобы расцепить у потолка веревки, удерживающие портьеры в виде арок. Ткань рябью опустилась на пол, пряча за собой покрытые инеем окна.

— О нет! — произнес один из старых парламентеров. — Это что? Снова нашкодили маленькие принцессы? Хо-хо! Вы заглядывали в люстры?

Некоторые гости хихикнули. Азалия покраснела.

— Если нужно, мы поможем искать, — сказала одна из дам. — В прошлом году они едва не замерзли насмерть.

— Мне нужно, чтобы все разошлись по домам. — Фейрвеллер шагнул к другому окну, чтобы также зашторить его. — Если вы не возражаете.

Гости повернулись к Азалии, щеки ее горели.

— Министр, — начала она.

Их взгляды встретились, пересекая зал. Что-то застыло в железных серых глазах Фейрвеллера, что-то непонятное Азалии, но это поколебало ее решительность. Она отпустила конец шарфа.

— Хорошо, — сказала она. Затем обратилась к гостям, — спасибо вам всем за то, что пришли. В следующем году у нас… определенно будет бал с традиционным завершением.

Ее речь вызвала смешки и редкие аплодисменты. Пока Фейрвеллер продолжал занавешивать окна вдоль всей стены, Азалия проводила каждого присутствующего до двери, помогла музыкантам запаковать инструменты и пожелала всем веселого праздника на прощание.

Когда все ушли бальный зал показался таким пустым.

— Вам не стоило все вот так обрывать, — сказала Азалиия, — вечер уже почти закончился.

Фейрвеллер задрапировал последнее окно.

— Ваши сестры, мисс Азалия.

Азалия вздохнула. Очередное фиаско. Опять Король будет сердиться, как в прошлом году, кушать придется в спальне и никаких уроков танцев, по крайней мере, целую неделю. Уставшая Азалия повела Фейрвеллера к елкам. Он отодвинул одну из них в сторону, царапая подставкой мраморный пол, и увидел девочек.

Они спали, прижавшись друг к другу, как детеныши лебедей, усыпанные пустыми чашами из-под пудинга и ложками. В качестве одеял они использовали широкие тканевые гирлянды и выглядели по-ангельски. Совсем на них не похоже.

Не двигаясь, Фейрвеллер уставился на них. Он открыл было, рот, но потом закрыл его. Он закрыл глаза, потом открыл. Затем резко развернулся и зашагал по танцполу, на ходу отбрасывая в сторону кочергу. Она со звоном покатилась по мрамору. Премьер-министр ушел, захлопнув за собой двери.

Замерцали лампочки на люстре.

— Это было странно. — Азалия удивленно посмотрела ему в след.

Она повернулась к охапке спящих девочек. Повсюду были разбросаны шали, ярко окрашенная вата, шелковые елочные украшения. Она улыбнулась и вдруг поняла, что безумно хочет спать.

— Проснись! Проснись! Проснисьпроснисьпроснисьпроснись!

Азалия застонала, чувствуя, как десять пар рук пихают ее, пытаясь разбудить. Она настолько устала прошлым вечером, что даже не дошла до кровати. Вместо этого она уснула прямо в бальном зале со своими сестрами, используя елочные гирлянды как подушку.

— Остановитесь, остановитесь, стоп, — простонала она. — Вы даже не представляете, как пуговицы этого платья впиваются в позвоночник.

— Бедная малышка Азалия, — говорила Брэмбл, ярко рыжие волосы запутанным клубком лежали на ее коленях, — бедная маленькая крошечная малюсенькая малышка.

— Уже Рождество, Лия, — сказала Флора. — Рождество!

— У нас будут апельсины!

— И колбаски!

— И, и, и даже книги от Короля!

— Рождество! Рождество! Рождество!

— Я знаю! — ответила Азалия, когда девочки помогали ей подняться. Она вытащила елочное украшение, застрявшее в ее волосах. Бальное платье мешало ей двигаться — Помедленнее! — запротестовала она. — Я едва хожу!

Крича от дьявольского восторга, девочки с умопомрачительной скоростью помчались в комнатку, где, как они ожидали, будут рядами расставлены на столе все их подарки и апельсины. Азалия, спотыкаясь, едва поспевала за ними через холл и створчатые стеклянные двери. Прибыв последней, она увидела сестер, они столпились вокруг стола и таращились на него широко открытыми глазами.