Список жильцов - [14]

— Алло! Говорит Бакош... У меня были из милиции и забрали ваши письма...

Бартош быстро подошел и вырвал у старика из рук трубку:

— Алло! Вы слушаете?

Но телефон молчал, хотя Бартош слышал тяжелое дыхание Лендваи.

— Это для вас поступило? — спросил утром майор Жаги, протягивая Бартошу лист бумаги.

Младший лейтенант с нетерпением ожидал ответа из сольнокской милиции на сделанный им накануне запрос.

— Да. Мне нужно это для подтверждения алиби. Жена и дочь Лендваи дали одинаковые показания: из Будапешта они выехали поездом двадцать два десять. Сам Лендваи провожал их до вагона, а сначала они втроем поужинали в ресторане вокзала...

Итак, алиби стопроцентное и неопровержимое. Лендваи не мог убить любовницу, потому что в момент, когда было совершено убийство, он ужинал вместе с семьей в ресторане и пробыл на Восточном вокзале вплоть до двадцати двух часов десяти минут.

«И все же что–то в этом деле не дает мне покоя... — рассуждал сам с собою Бартош. — Но что же, что именно? Тезис профессора Ковача?»

Наступает прояснение

В это сентябрьское утро Бартош проснулся неотдохнувшим, с тяжелой головой. Вчера он дежурил, и сегодня ему можно прийти в управление к одиннадцати часам. А сейчас только начало девятого: в гимназии напротив всего несколько минут назад прозвенел звонок.

Сказать, чтобы Бартош чувствовал себя особенно усталым, нельзя; скорее он ощущал какую–то инертность. И было приятно так вот полежать с полузакрытыми глазами, никуда не спешить и ни о чем не думать. Будто в мире никого и ничего больше не существует — только вот эта кровать и ты, остальное же все ушло куда–то далеко, даже уличный шум доносится, словно отдаленный рокот моря...

Звонок. Где это, что это? Ах да! Конец первого урока в гимназии: восемь часов пятьдесят минут.

Прихлебывая горячий крепкий кофе, Бартош развернул газету, быстро пробежал глазами первую страницу, стал листать дальше и под конец машинально стал читать объявления на последней странице. Продают и покупают автомобили, мотоциклы, велосипеды, коляски; предлагают участки, сдают жилплощадь; покупают и продают музыкальные инструменты; продается, в частности, фирменный английский рояль... Бартош еще раз перечитал последнее объявление, и вдруг его словно оса ужалила. Он вскочил с места, отшвырнул газету и, хлопнув себя по лбу, воскликнул:

— Какой же я болван! Это уже даже не «дважды левша», а черт-те что! — и тут же бросился к телефону. — Как же это мне раньше не пришло в голову?! — продолжал он ругать себя, набирая прямой номер майора Жаги в управлении.

— Докладывает младший лейтенант Бартош... Я нашел настоящего убийцу! Нужны немедленные меры...

— Вы откуда говорите?

— Из дому.

— Быстро приезжайте, и мы все обсудим.

«Майор, конечно, прав, — думал Бартош, поспешно одеваясь. — Такие вещи, разумеется, не обсуждают по телефону. К тому же, когда я изложу ему все по порядку, как знать, может быть, выяснится, что я ошибся, в чем–то просчитался... Нет, об этом и думать не хочу! Теперь–то уже все ясно... Остается только сожалеть, что до сих пор был я таким слепым ослом!»

Бартош даже не побрился. На углу Кечкенетской улицы он вскочил в пятнадцатый автобус и через несколько минут уже был в кабинете майора.

— Ну соберитесь с мыслями и выкладывайте все по порядку. Итак, слушаю вас.

Младший лейтенант начал рассказывать. Сначала он говорил волнуясь и поэтому немного сбивчиво, но чем дальше, тем спокойнее и решительнее. Жаги ни разу не перебил его, а когда Бартош окончил, то набрал номер начальника управления милиции и кратко изложил суть дела. Через несколько минут тот сам позвонил майору и сказал, что получено разрешение провести операцию, причем как можно быстрее, желательно в течение сегодняшнего дня. Проведение операции возлагается на группу майора Жаги.

— Спасибо. Приступаю к выполнению, — ответил Жаги и тотчас же стал вызывать диспетчерскую. — Кого пошлем? — спросил он, прикрывая ладонью трубку. — Или вы сами поедете? — лукаво улыбнулся майор.

— Если разрешите, я хотел бы сам. Сейчас десять часов, за четыре часа я обернусь. Стало быть, в четырнадцать я буду в Будапеште. К семнадцати успею сделать необходимые приготовления.

— Хорошо. Машина пусть все время будет у вас. А нам когда выезжать?

— Я бы просил в восемнадцать часов. Имея на руках ордер на арест. Может быть, стоило бы захватить с собой и нож как вещественное доказательство, если, конечно, его удастся получить в суде.

— Порядок! — отозвался Жаги. — Возьмем с собой и нож, и ордер, и двух дюжих молодцов с наручниками в кармане. Прошу вас только не забывать, что, по-видимому, мы имеем дело с человеком, который может решиться на все.

— Хорошо, я буду помнить об этом. К тому же оружие при мне.

— А ну, старик, расскажи–ка мне всю эту историю! Не тяни! — говорил, вцепившись в плечо Бартоша, его приятель Денеш Детваи, молодой репортер газеты «Мадьяр немзет», часто наведывавшийся к ним в милицию за свежей информацией для раздела судебной хроники. Бартош в двух словах рассказал ему о деле, которым был занят.

— Подробнее не могу: нет времени. Но если хочешь, поехали со мной.

— Смотри! У тебя уже и машина есть?! — Детваи с любопытством обошел вокруг милицейской машины с синей сигнальной лампой на крыше. — Теперь я вижу, что ты стал настоящим детективом. Поехали!