Список донжуанов - [13]

Далее я довольно обстоятельно поведала о своих несчастьях. Олег Михайлович выслушал с печалью и без особого интереса, после чего принялся успокаивать меня, но совершенно не успокоил и даже разозлил. Особенно мне не понравились выражения «драматизировать» и «не стоит преувеличивать». Ему хорошо говорить, его-то к кровати не привязывали.

Я посуровела и твердо заявила, что без всяких там преувеличений ожидаю мученической кончины со дня на день. Олег Михайлович погрустнел еще больше; оно и понятно, контора респектабельная, а я клиент не впечатляющий, но как человек воспитанный (опять же положение обязывало) просто выставить меня за дверь он не мог и страдал.

– Если вы убеждены в том, что… Вам надо обратиться в милицию, – нашел он выход и улыбнулся.

– Только что оттуда, – обрадовала я его.

Он вздохнул и сказал с печалью:

– Но от нас-то вы чего хотите?

В самом деле, чего я хочу? Я нахмурилась и сформулировала:

– Решения вопроса.

– Уточните, – попросил он.

– Я хочу развестись с мужем и остаться в живых после этого.

Олег Михайлович предпринял ряд попыток избавиться от нас, но в меня точно черт вселился, я сидела на стуле как приклеенная и хмуро твердила одно и то же.

Олег Михайлович выдохся, побледнел и почему-то перешел на дискант. Я поняла, что настал момент, когда нас отсюда попросту выкинут, и уже собралась уйти по-доброму, но тут дверь распахнулась и в кабинет вошел мужчина. Марья, увидев его, пискнула и едва не лишилась сознания, а я начисто забыла, по какой такой нужде меня сюда занесло. Он был очень красив, одет дорого и со вкусом и умудрялся походить на Ричарда Гира, Тома Круза и всех известных голливудских красавцев одновременно. Взгляды наши встретились, его – слегка насмешливый (уж он-то хорошо знал, какое впечатление производит на женщин) и мой – смесь восхищения, природной глупости и слабой попыткой сохранить достоинство.

– Олег Михайлович, вы заняты? – спросил он, продолжая смотреть на меня. Его светло-серые глаза обещали неземное блаженство.

– Собственно, я уже все, – промямлил Олег Михайлович, который тоже почему-то остолбенел.

– Если я не вовремя… – продолжил вошедший, но как-то чувствовалось, что он сам не верил, что такое возможно.

– Вы кто? – вдруг спросила Марья.

Мужчина с удивлением взглянул на нее, но ответил:

– Разрешите представиться, Гридин Андрей Петрович.

– Отец? – пискнула Марья.

– Сын, – с достоинством поправил он и потерял к Марье интерес. – Олег Михайлович, на моем столе бумаги, я бы хотел…

– Да-да, – вскочил тот, – я через минуту…

– Через минуту не получится, – опомнилась я. – Вы так мне и не ответили…

Олег Михайлович пошел пятнами.

– Я ведь вам сказал: обратитесь в милицию или в охранное агентство, наконец.

– А в чем дело? – проявил интерес Андрей Петрович и в знак того, что интерес не шуточный, устроился в кресле, закинул ногу на ногу и уставился на меня. А я порадовалась: то ли тому, что моя история кого-то заинтересовала, то ли факту, что просто заинтересовала такого мужчину, а то, что заинтересовала, сомнений не вызывало.

Я приободрилась и почувствовала себя красавицей более обыкновенного. В душе колыхнулось что-то вроде надежды на близкое счастье, но колыхалось недолго, до той самой минуты, пока я не заметила на пальце Гридина обручальное кольцо. Женатые, будь они хоть трижды красавцы, никогда не вызывали у меня интереса. Андрей Петрович вмиг лишился своего ореола и стал просто симпатичным мужчиной лет сорока, в серых брюках, темно-синей трикотажной рубашке с короткими рукавами, темными волосами, довольно длинными, которые падали на плечи, свиваясь кольцами, светло-серыми глазами, тонким носом с горбинкой и красивым ртом. Зубы у него тоже были шикарные, но это наверняка достижение его стоматолога. В общем, ничего особенного и незачем ходить здесь павлином.

Видимо, что-то в моем поведении изменилось, потому что Андрей Петрович тоже взглянул на обручальное кольцо и досадливо поморщился. Между тем Олег Михайлович излагал мою историю, а я то и дело вмешивалась и поправляла его, выходило не особо толково, но Андрей Петрович слушал внимательно и время от времени кивал.

– Если я правильно понял, ваш муж не дает вам развода и грозит расправой? – спросил он.

– Да, – в два голоса ответили мы с Марьей.

– А это ваша подруга?

Такая подруга могла привидеться мне лишь в кошмаре, но объяснять, что к чему, я сочла неуместным и кивнула.

– Я его любовница и могу подтвердить, – заявила Марья.

Андрей Петрович поднял брови.

– То есть вы…

– Да. И это я раскрыла планы супостата и вовремя сигнализировала. Потому что в Евангелии сказано…

– Прошу прощения, – остановил он ее, к великой моей радости. Слышать о Евангелии я в тот момент была не расположена. Андрей Петрович задержал взгляд на моем костюме и спросил: – Ваш муж богатый человек?

– Да.

– И вы хотели бы…

– Я хочу с ним развестись. А еще хочу, чтобы он оставил меня в покое. Это все.

– То есть ни о какой компенсации, разделе имущества и прочем речь не идет?

– Я вам уже сказала: я хочу развестись.

– Прекрасно. Мы беремся все уладить. Вам незачем лично встречаться с мужем, этим займется Олег Михалович. Простите, вы так и не сообщили мне свое имя.