Spiritus Аnimalis, или Как человеческая психология управляет экономикой - [14]
То, что соображения справедливости могут быть важнее традиционных экономических мотиваций, подтверждается и другим экспериментом Канемана, Кнетша и Талера.
Допустим, вы лежите на пляже в жаркий день, а из напитков в вашем распоряжении только ледяная вода. Вы подумываете, что неплохо было бы выпить холодненького пива. Ваш знакомый собирается сходить позвонить и может купить его по пути (респондентам предлагается два варианта: в захудалом магазинчике или баре фешенебельного отеля). Он говорит, что пиво, возможно, стоит дорого, и интересуется, сколько вы готовы заплатить за бутылку. Он купит пиво, только если цена будет равной или ниже названной вами суммы. Вы доверяете этому знакомому, а возможности поторговаться (с барменом из отеля или хозяином магазинчика) нет. Какую цену вы назовете[35] ?
Большинство респондентов в баре отеля готовы были платить в среднем на 75% больше, чем в простой забегаловке.
Эти ответы подтверждают, что чувство справедливости может возобладать над рациональными экономическими мотивами. Если бы мы думали только об удовольствии глотнуть пива, загорая на пляже, логично было бы заплатить за него одинаковую цену, вне зависимости от того, где оно куплено. Вместо этого мы готовы отказаться от дополнительного удовольствия, если в магазине запросят «слишком уж много». И отнюдь не потому, что у нас нет лишних денег. Очевидно, люди полагают несправедливым, чтобы в магазине с них запрашивали цену выше той, что они определили для себя как максимальную.
Роль справедливости наглядно подтверждается и многочисленными экономическими экспериментами. Наиболее интересные провели Эрнст Фер и Симон Гэхтер[36], которые несколько видоизменили известный лабораторный опыт, выявляющий уровень сотрудничества и доверия между людьми. В стандартной версии испытуемым предлагают положить некоторое количество денег в «кубышку», содержимое которой умножается на некий коэффициент и затем делится поровну между участниками группы. Если все будут сотрудничать, группа набирает максимальное количество денег. В то же время существует стимул действовать эгоистично: мой результат будет лучше, если все положат деньги, а я не положу. Обычно игра протекает так: в начале все сотрудничают, но в следующих розыгрышах понимают, что кто-то играет нечестно, и сами начинают жульничать. В конце концов мошенничать станут все игроки. Эта модель поведения практически универсальна: она отмечена не только у людей, но и у обезьян[37].
Фер и Гэхтер слегка изменили правила игры. Теперь участники могли наказать тех, кто не сотрудничает, но для этого им нужно было заплатить из своего кармана. И испытуемые охотно ею воспользовались. Попутно выяснилось, что в этом случае игроки вели себя менее эгоистично и даже после множества партий продолжали класть деньги в кубышку. Очевидно, испытуемые придавали большое значение справедливости и сердились, когда другие проявляли эгоизм.
Фер провел еще один эксперимент, в котором мозг игроков сканировался на томографе[38]. Он сделал вывод, что, наказывая партнера, человек испытывает удовольствие, так как у него возбуждается задняя часть особого отдела мозга — полосатого тела. Именно эта область активизируется в предвкушении вознаграждения[39].
Основа основ экономической науки — теория обмена: она описывает, кто, с кем, чем и где обменивается. Но существует также и социологическая теория обмена. От экономической она отличается главным образом тем, что центральное место отводит справедливости.
Социологам нужна своя теория, поскольку они понимают обмен шире, нежели экономисты. Они стремятся объяснить еще и внерыночные сделки: внутри фирмы, между друзьями, знакомыми и членами семьи. Социологи знают: когда обмен несправедлив, сторона, считающая себя обойденной, испытывает недовольство. Импульсы, порождаемые недовольством, корректируют обмен в сторону справедливости.
Социально-психологическая теория обмена называется теорией равенства. Согласно ей, у обоих участников обмена затраты должны быть эквивалентны вознаграждению[40]. На первый взгляд, это очень похоже на то, что происходит на рынке. Например, в супермаркете вы получаете продукты и взамен отдаете их денежный эквивалент. Поэтому социологи и говорят, что их теория мотивирована экономистами (и оттого, возможно, кажется социологам чуть-чуть ущербной).
Между двумя этими теориями существует принципиальная разница: экономисты и социологи под затратами участников обмена подразумевают разные вещи. У последних в игру вступают в том числе и субъективные оценки, например статус персон, участвующих в обмене.
Одна из ранних версий теории обмена выросла из исследования Питера Блау, наблюдавшего за государственными служащими, вовлеченными в сложную судебную тяжбу[41]. По правилам, им было запрещено обращаться к кому-либо кроме руководства. Разумеется, служащие не хотели бегать к начальству при каждом затруднении, чтобы не выглядеть надоедливыми, а главное — не расписываться в собственной некомпетентности и несамостоятельности. Поэтому они систематически нарушали запрет и советовались между собой.
