— Я рад, что вы ее цените, Хью, — сказал Джош. — Я могу передать Эллен ваш комплимент?
— Конечно. Она и так знает, что делает честь компании, но все равно вы ей об этом скажите. И вот еще что, Готорн.
— Да? — Джош оперся на тележку и ждал, когда туда вскарабкается Тарентон.
— Я хочу кое-что вам сказать, Джош, но не говорите об этом Эллен. — Тарентон говорил тихо, чтобы его не услышали другие игроки.
Джош чуть было не сказал, что у него нет секретов от Эллен, но это остановило бы ее шефа. Поэтому он терпеливо ждал.
Тарентон повернулся к нему и улыбнулся.
— Если все пойдет как задумано, то я сделаю одно объявление на вашей свадьбе. Очень важное объявление. Можно сказать, жизненно важное. Вы понимаете, о чем я говорю?
Джош впился взглядом в глаза Тарентона, а тот начал насвистывать свадебный марш.
Джош рассмеялся бы, не будь он настолько раздражен. Он все прекрасно понял: Хью Тарентон дразнил их этим повышением, махая им, словно извивающимся червяком перед носом голодной рыбешки. Хью Тарентону был нужен семейный управляющий, и он не хотел рисковать, боясь, что Эллен, получив повышение, раздумает связать себя браком.
Джош со злостью вцепился в клюшку, чтобы от гнева на Тарентона, который принуждает Эллен к замужеству, не двинуть тому кулаком. Что, черт возьми, он скажет Эллен? И как теперь ей помочь?
Джош сидел на балконе, куда выходила кухня в квартире Эллен. Обхватив ладонями кружку с кофе, он думал о том, как поосторожнее сообщить ей о своем разговоре с Тарентоном и о крушении ее надежд, а заодно и о конце их взаимоотношений. В такое солнечное воскресное утро, когда перед тобой простирается яркое голубое небо, не хочется говорить о неприятном. Плохие вести следует отложить до дождливых дней: тогда их сообщать легче.
Эллен посмотрела на него поверх своей кружки и пригубила кофе. Взгляд ее был неуверенным — у нее было дурное предчувствие.
— Плохие новости? — спросила она и, отставив кружку, уперлась ладонями в стол, готовясь к худшему.
Джош посмотрел в ее серебристо-голубые глаза, от взгляда которых его охватывал трепет вожделения, и ему показалось, что она читает его мысли.
— Тарентон находит тебя образцовой служащей. Он признает, что с тобой ему повезло, Эллен. Поэтому ты должна прямо заявить ему о своих правах. Нет никакого нарушения служебной этики в том, что ты перечислишь начальнику свои достоинства, поскольку они очевидны.
Эллен закрыла глаза и попыталась улыбнуться.
— Значит, дела настолько плохи?
Джошу хотелось выругаться. Она опять ведет себя мужественно и в его присутствии не распускается. Она сильная женщина и управляет людьми твердо и спокойно. Это ее работа, а Эллен Роудз всегда полностью отдавалась возложенным на нее обязанностям. Теперь же настало время подумать о себе. Давно пора было наплевать на остальных и сделать это.
— Он собирается преподнести тебе повышение как свадебный подарок, — сказал Джош и встал, нависнув над ней. — Он настроен бескомпромиссно, Эллен, и готов загнать тебя в угол. И ты ему это позволишь?
Эллен откинула голову назад. Ее темные волосы красивой волной упали на белую блузку. Порозовевшая после сна, с ясными, как безоблачное небо, глазами, Эллен выглядела свежей под стать этому раннему утру. Джош подумал, что зря примчался ни свет ни заря, но он всю ночь промаялся без сна, не находя себе места от разочарования, и поэтому так рано появился у Эллен. Если ей суждено узнать плохие вести, то лучше он сам об этом скажет и поддержит ее, если она ему позволит.
Эллен смотрела на него, тяжело дыша. Затем, покачав головой, слегка улыбнулась, протянула руку и дотронулась до его напрягшегося предплечья.
— Понимаешь, раньше я считала себя просто способной, а благодаря тебе наконец почувствовала себя сильной. Я ведь всегда следовала установленным правилам и получала за это поощрения. И в фирме Тарентона я добилась теперешнего положения, просто выполняя свои обязанности и пожиная плоды своего труда. Только позже... — Ее рука безвольно упала со стола.
— Правила стали неприемлемыми? — тихо подсказал Джош. Поднявшись, он встал у нее за спиной и положил руки ей на плечи.
— Да, — со смехом согласилась она. — Но даже тогда я полагала, что все будет продолжаться по-прежнему. Глупо, правда? Учитывая то, что я задумала?
Джош пальцем поглаживал ей шею под шелковыми прядями волос. Ему приятно было ощущать ее кожу.
Улыбнувшись, он сказал:
— Возможно, ты поступила и опрометчиво, но кто мог предположить, что Тарентон окажется таким упрямым?
Эллен пожала плечами, и каскад волос упал ему на руки.
— Он, видно, знает меня лучше, чем я думала. Наш городишко не велик. Тарентону известно, что две женщины из одной семьи потерпели крах в браке, а третья в результате избегает замужества. Маловероятно, что я вдруг изменю свои взгляды.
Слова Эллен отложились у Джоша в душе.
— Может быть, и так. А мы недооценили сообразительность Хью.
Эллен кивнула, запрокинула голову на руки Джоша и вздохнула.
— Ты прав, конечно. Мне следовало действовать открыто, а не держаться в тени, как обычно.
— Еще есть время, — успокоил ее Джош. — Держу пари, что он скоро сдастся. Он упрям и несправедлив и совершенно не способен меняться, воспринимать дух времени... Но он не настолько глуп, чтобы отпустить такого работника, как ты, лишь потому, что ты отказываешься плясать под его дудку.
