Спецназ навсегда - [37]

Или… Или она думает, что я тамошних богинь, на какую-нибудь фигню уговорю? Делать мне нечего. А может Хель считает, что я их начну прибалтывать на полежать?

Я что похож на идиота? Бабы народ непредсказуемый, особенно если у них в руках сила. Такую, не бросишь по собственному желанию. Так что ну её. Ей надо, сама пусть и болтает. А я хочу Балагура вернуть домой и Саню с Лидой.

— Ладно, мне пора. Продолжай казнь. А я пойду, бабкам твоим помогу, прежние две души отстоять, — чуть нахмурившись, произносит гостья.

— А что случилось? — напрягаюсь.

— Так ты же души мужу моему посвятил, а его на Земле нет. Вот эти две, развратные девки, — не может удержаться от шпильки в адрес моих бабуль, — и сцепились из-за них с местными. Вроде и право есть, но опыта маловато, да и не принимают их всерьёз. Но раз уж ты и меня приплёл. Пойду, скажу веское слово. А то там сейчас до драки дело дойдёт, — и совсем тихо пробубнила: — Заодно и повод поговорить, — исчезает.

Мне кажется или дедуля мне теперь должен?

Время возобновило свой бег, но прежде чем вернуться к Хасану, решил кое-что проверить. Подойдя к музыкальному центру, стоящему возле стены, выключил негромко игравшую музыку.

Спросите зачем? Разве лишним будет скрыть шум, который может появиться в результате моей деятельности? Возможно и так, но мне стало интересно насколько всё-таки хорошая звукоизоляция в кабинете.

В наступившей тишине, если не считать слабые стоны Хасана, изменил восприятие звука, выведя из фоновых шумов те громыхающие звуки, которые доносились из главного зала. Именно доносились. Но как-то неуверенно, едва-едва. Ну что же. Всё в порядке. Даже если здесь, в кабинете, орать, то с наружи ничего слышно не будет. Ибо грохот всё перекроет.

И тут послышался лёгкий шорох и участившееся дыхание. Это первая девка, очнувшись и выждав момента, когда я отвернулся, попыталась открыть дверь и сбежать. Естественно ей это не удалось.

— Далеко собралась? — перехватываю руку, которая почти коснулась дверной ручки.

Бешено сверкая глазами, пытается пнуть меня по самому дорогому, но нога попадает по подставленному колену.

— Плохая, девочка, — недобро скалюсь и резко нажимаю на запястье, выворачивая его в обратную сторону.

Деваха выгибается назад, чтоб облегчить боль в руке, открывая для удара мягкий и податливый живот. И вот поскуливая, уже валяется на полу, скрутившись в позу эмбриона.

— Жить хочешь? — зловещим шёпотом интересуюсь, присаживаясь рядом на корточки.

Врать не буду, немного зол на неё. Ибо изначально бить не собирался. Но как говорится, нечего метить по яйцам.

— Да-а-а, — скулит.

— Тогда встаёшь и идёшь к своим подружкам на диван. Не делай глупостей и будешь жить.

Скручиваю, скотчем руки и ноги, заклеиваю рот. Просто заклеиваю, без кляпа. Зачем доставлять лишние неудобства, ценному свидетелю? Пусть лучше слушает. Ну не повезло ей. Ещё и посмотреть придётся. Но это важно.

Подойдя к Заволодскому и второму мужику, остатками скотча сматываю им руки и ноги вместе, чтоб не пытались сбежать. Затем нажатием на болевые точки, привожу их в сознание.

На невразумительное мычание, бью каждому по мордасам. Чтоб прониклись, а то устроили мне тут балаган.

Взяв в руки нож, опускаюсь на колено перед Хасаном, и медленно провожу ножом по кромке волос. Жертва дёргается и теряет сознание. Ну что за беспредел? Небось, когда людям головы резал, сознание не терял? Вот ведь. И что делать с ним? Есть идея.

Достаю из кармана пакет с порошками, вынимаю оттуда один мелкий и раскрыв, сыплю в ноздрю бандита. Резкое нажатие на болевую точку и Хасан резко вдыхает. Вот, глядишь, взбодрится.

Дальнейшее снятие скальпа, проходит как по маслу. Бандит скулит и бьётся от боли. Нормально. То ли ещё будет.

— Надо? — оборачиваюсь к бледной свидетельнице, протягивая в её сторону скальп. Та судорожно крутит башкой и что-то мычит.

Эх… Прости меня, детка, но ты сама выбрала такую жизнь. А ведь могла бы учиться, найти нормальную работу, выйти замуж, нарожать детей. Это называется шоковая терапия. Если и после такого не изменишь свою жизнь…

Да плевать. Ты главное запоминай, потом всё следаку расскажешь. Чтоб проникся. Пусть считает меня маньяком. Проще будет скрыться.

С задумчивым видом натягиваю скальп на голову Заволодскому. Тот дёргается и закатывает глаза, пытаясь потерять сознание. Ага. Кто бы ему позволил…

— Не желаете поведать о своих делах с этим бандитом? — показываю окровавленным ножом на распятого на полу Хасана.

Сдёрнув скотч, вынимаю изо рта Заволодского кляп.

— У меня есть деньги…

Хряпсь. Удар, тыльной стороной ладони по губам:

— Неверный ответ, — качаю головой. — Что продаёте, покупаете? Оружие, наркотики? Где товар?

— Вы меня с кем-то… — не даю договорить, запихивая кляп обратно.

Вот что за люди? Не понимают доброго отношения. Будем убеждать.

Опустившись на колено, втыкаю нож в живот Хасана. Аккуратно, чтоб не задеть печень, и начинаю полосовать кишки, не вынимая оружие из раны. Умирать будет долго и мучительно. Но самое главное, теперь его уже ничто не спасёт.

Оставив нож в ране, чтоб кровь не слишком текла наружу, достаю пистолет с накрученным глушителем. И сорвав скотч, у второго мужика, спрашиваю: