Спецназ ГРУ против басмачей - [47]

— Он был прав. — Энвер вышел за дверь и минут пять спустя вернулся в компании какого-то басмача. — Знакомьтесь, курбаши Атамурад Ниязов. Он не раз в тех местах бывал, он с Вами и отправится.

Увидев спутника военного атташе, Никита вздрогнул. Отец вопросительно взглянул на него, но тот не ответил.

Пока боевые командиры готовились к отъезду, Коля на базаре разговаривал с Джамилей.

— Поедем со мной. Видишь же, полюбил я тебя, страдать без тебя буду… — упрашивал он свою избранницу.

— Куда? В Казахстан?

— Да мы там ненадолго, уверяю. Вот доделаем кое-что и сразу вернемся.

— А как же отец? Как я его оставлю?

— Твой отец еще силен и здоров и сможет позаботиться о себе. Мне ты нужнее, чем ему. Там нам предстоят новые бои и мне просто жизненно необходимо, чтобы рядом был кто-то, кому я нужен…

— Ты нужен своим солдатам…

— Я не про это! Да брось ты, все ты понимаешь… Поедем, а?

Джамиля повернула голову в сторону чайханы — той самой, где несколько дней назад, до большого пожара сидели они с Фузаил-Максумом. Ее отец был там и теперь. Коля понял, куда она клонит, и сам решился с ним поговорить. Но быть с ним столь же откровенным, как и с ней было опасно, он рисковал быть неправильно понятым. Тогда мудрый парень решил подобраться с другого края.

— Фузаил — ака, отдай за меня свою дочь! — с места в карьер начал он.

Старик даже не смутился.

— Забирай, но у нас есть обычаи…

— Какие?

— Калым!

— Но что мне тебе дать?

— Вон тот пулемет у тебя красивый, — заулыбался басмач, указывая на автомат Николая. Тот еще подумал, мол, нехорошо боевое снаряжение менять, нарушение устава, присяги, измена почти, но… своя рубаха ближе к телу — за несколько дней знакомства он очень сильно привязался к Джамиле. Сняв автомат с плеча, парень положил его на стол и посмотрел на Джамилю. Она улыбалась ему…

От Бухары до Джесказгана доехали паровозом — дальше дороги не было и километров двести по степям предстояло топать пешком. После палящей узбекской жары и пустыни здешняя степь казалась раем небесным — первую сотню километров преодолели за три дня. В каком-то маленьком городишке, пока Атамурад поил лошадей, зашли в чайхану, где Никита наконец решился поделиться своими соображениями насчет провожатого, отправленного Энвером вместе с ними.

— Знаете, кто он?

— Кто?

— Наш курбаши. Отец будущего президента Туркменистана Сапармурата Ниязова!

— Президента? Что это?

— Послушайте меня сейчас только серьезно, — доверительно говорил Никита. — Не как историка, а как человека, который жил после Вас и потому больше видел и больше знает, уж простите. В 1991 году Советский Союз развалится по республикам — Туркменистан тоже получит независимость, и бывшие первые секретари республиканских комитетов станут Президентами этих вновь образованных государств.

— Ого, — ребятам оставалось только присвистнуть от таких откровений, в которые решил пуститься Никита.

— Ниязов станет Президентом…

— Погоди, — прервал его пытливый Козлов. — Ты говорил, что до этого он будет первым секретарем?

— Ну.

— Сын басмача — и в первые секретари? Да что ж у них там совсем плохо с подбором кадров?

— Он тщательно скроет свое происхождение. Никто до конца жизни не будет знать тонкостей биографии его отца. Известно только, что в августе 1941 году добровольцем ушёл на фронт. Сражался во время Великой Отечественной войны в составе 535 гвардейского полка 2-й гвардейской дивизии. Был командиром отделения. 24 декабря 1942 года пал смертью храбрых в тяжелых боях за Кавказ у с. Чикола.[21] Вот этим и будут довольствоваться советские парторганы.

— И что дальше?

— А дальше то, что тираном его сын будет похлеще Сталина!

— Сталин был вождем, а этот, говоришь, президентом станет? — уточнил Узванцев.

— Не просто Президентом, — воздел палец к небу Никита. — А Туркменбаши!

— Что это значит? — спросил Узванцев.

— В переводе — «глава туркмен». Титул «Туркменбаши», а позже «Туркменбаши Великий», присвоен Сапармурату Ниязову официально, постановлением Меджлиса (парламента). Также в большом ходу были неофициальный титул «сердар» (вождь, главком) и многочисленные пышные эпитеты. Именем Ниязова в Туркмении будут названы город Туркменбаши (бывший Красноводск), значительное количество улиц, заводов, колхозов, школ. Самая высокая горная вершина Туркмении — пик Айрибаба высотой 3138 метров в хребте Койтендага (Кугитангтау) — теперь по-туркменски называется Beýik Saparmyrat Türkmenbaşy belentligi, что означает «Пик Великого Туркменбаши». И вы представьте себе, до чего дошло — один из вице-премьеров предлагал по имени правящей династии переименовать страну, назвав её «Ниязовской Туркменией» аналогично Саудовской Аравии.

— Один из кого?

— Заместителей председателя правительства.

Отец возразил Никите:

— Ну культ личности, подумаешь. У нас при Сталине примерно то же самое было.

— И кому от этого было хорошо?! — вскипел Никита. — По всему Туркменистану будет установлено более 14 тысяч памятников и бюстов Туркменбаши. Будет также установлено несколько золотых статуй Ниязова, среди которых будет выделяться огромная 14-метровая вращающаяся вслед за движением Солнца скульптура в Ашхабаде стоимостью 10 млн. долларов. Изображения и портреты Туркменбаши будут размещены на тысячах плакатов и транспарантов, бесчисленном множестве фотографий в помещениях учреждений, мечетей, кабин автомашин, в начале почти всех передач национального телевидения и первых полос газет, на упаковках промышленных и пищевых товаров, на бутылках с водкой «Сердар» («Вождь») и коньяком и т. д. По туркменскому заказу во Франции будет начато производство туалетной воды «Туркменбаши» с ароматом, понравившимся Ниязову. На герб Туркменистана будет даже помещён портрет любимого коня Туркменбаши.