Специальность – хирург - [18]

И начались опыты на безотказных, милых моему сердцу собаках. Много раз они верой и правдой служили мне и моим ученикам, помогли в разработке новых методов и способов лечения болезней и повреждений тазобедренного сустава и позвоночника.

Суть проводимых исследований заключалась в том, что в шейку бедра собаки вводились гвозди, изготовленные из коровьего рога. Спустя определенные сроки эти гвозди вместе с окружающими их тканями извлекались и подвергались весьма тщательному изучению под микроскопом. Это было необходимо, чтобы ясно представлять, какую же реакцию со стороны тканей вызывает коровий рог, введенный в толщу кости. Какова ранняя реакция? Какова реакция тканей через неделю? Через месяц? Через три месяца? Через полгода? Через год?

Эти исследования показали, что коровий рог не вызывает какой-либо вредной, опасной для человека реакции со стороны костной ткани. Довольно быстро он окружается выраженной капсулой – оболочкой, которая изолирует его от окружающих тканей, наподобие того, как внешняя оболочка электрического провода изолирует сам медный проводник, по которому проходит электрический ток, от окружающей среды. Организм животного, а следовательно, и человека как бы защищает себя от проникшего в его ткани инородного тела – в данном случае штифта из коровьего рога – плотной и прочной капсулой. Следовательно, эти штифты не принесут вреда тканям шейки бедра человека, в которую они будут введены. Коровий рог инертен для тканей человека. Он обладает именно теми качествами, которые мне нужны!

Первая часть задачи была выполнена: я нашел необходимый мне материал, выдержавший экспериментальное исследование.

Второй, не менее трудной задачей оказался поиск наиболее целесообразной формы гвоздей из коровьего рога, которые вписывались бы в размеры сломанной шейки бедра, достаточно надежно и прочно удерживали бы ее отломки.

На это ушло много времени. Много часов и дней провел я в мастерской, испытывая различные профили гвоздей на прочность. Оказалось, что лучше всего отвечает нужным требованиям четырехгранный гвоздь, напоминающий по своей форме штык трехлинейной винтовки; на этой форме гвоздя я и остановился.

Наконец, пожалуй, самой трудной задачей являлась третья. Она заключалась в разработке техники введения гвоздя в отломки сломанной шейки бедра. Если смотреть на бедренную кость скелета человека, лишенную окружающих ее мышц, фасций, клетчатки, то невольно возникает вопрос: имеется ли какая-либо сложность во введении гвоздя в шейку бедра? Ведь все очень просто! К сожалению, это не так. Шейка бедра находится далеко от кожной поверхности человеческого тела. Она расположена в глубине тканей и окружена большим мышечным массивом. Она не доступна для ощупывания рукам врача. Путем ощупывания нельзя определить положение ее отломков. Хирург пытается определить углы отклонения шейки бедра и ввести гвоздь строго по центральной оси. Именно по центральной оси. Только тогда отломки шейки бедра будут скреплены наделено. Если нее гвоздь отклонится в одном из отломков сломанной шейки от этой центральной оси, надежного скрепления не наступит. Отломки не будут прочно удерживаться. Они сместятся и сращения их не произойдет.

Я обратил внимание на то, что при вращении ноги скелета внутрь за счет перемещения головки бедра во впадине сустава шейка бедра временно как бы теряет свое отклонение кпереди и располагается параллельно плоскости операционного стола.

Практически это значило, что при введении гвоздя в отломки сломанной шейки бедра я могу пренебречь отклонением шейки бедра кпереди, так как оно временно устранено. И если я буду вводить гвоздь параллельно плоскости операционного стола, то в данной плоскости он пройдет по центральной оси шейки бедра.

Находить второй угол отклонения шейки бедра, отклонение ее кнутри, было проще.

Исследования подтвердили правильность моих представлений и расчетов. Можно было переходить к клиническим операциям.

И вот потянулись томительные дни ожиданий. Пациентов с переломами шейки бедра, которые обычно всегда имеются в клинике, не стало! Каждое утро я с надеждой приходил в клинику и каждое утро надежда не оправдывалась. Больные с переломами шейки бедра исчезли! Они не поступали в клинику!

Наконец, однажды утром в палате я увидел маленькую старушку с седой головой, которая поступила в клинику с долгожданным диагнозом. Это была К. семидесяти девяти лет – моя первая пациентка, которой я произвел операцию по своей (своей!) методике.

Я очень волновался перед операцией, беспокоился за свою больную. Видимо, в те годы я еще недостаточно владел собой, не умея скрывать свои переживания от окружающих, особенно пациентов. Мое беспокойство заметила старушка. Она удивительно терпеливо перенесла операцию, которая проходила под местным обезболиванием – без выключения сознания. Более того, нашла в себе волю и мужество, чтобы подбодрить меня.

Операция прошла успешно, осложнений не возникло. К. была выписана из клиники. А через десять месяцев она пришла сама с букетом цветов. Она очень хорошо ходила, не хромала и не испытывала каких-либо неприятностей и болезненных ощущений в ранее сломанной ноге. Она оказалась удивительно приятным человеком со светлой и ясной головой, несмотря на свой возраст. В течение девяти лет после операции – до конца жизни – у К. все было хорошо. Я питал к ней, пожалуй, родительское чувство. Она стала для меня дорогим человеком, которому была возвращена возможность жить.