Спасти СССР. Часть 2 - [119]
— Я голосовал против.
— Да я видел! И что?!
Я понял, что переборщил
— Извини, Егор. И спасибо что поддержал.
Лигачев покачал головой
— Что?
— Ты так и не понял?
…
Я достал из сейфа донос Кравчука, протянул Лигачеву
— На. Читай.
Лигачев углубился в чтение. Прочитал быстро
— Вот же… сволочь — с чувством сказал он — фракционщик!
Для тех кто не в курсе — существует решение по моему еще 1921 года, запрещающее любую фракционную деятельность в партии. Его никто не отменял.
При Сталине за фракционность — расстреливали.
— Не думал, что Щербицкий на это пойдет.
— Это проблема не Щербицкого, Егор. За ним стоит его аппарат. Может, он и не хотел выступать открыто — но он в любом случае вынужден смотреть на интересы Украины узко. Отдельно от общих интересов всего СССР. И в любом случае он должен прислушиваться к своему аппарату. А он хочет наверх.
— Нет, так не пойдет. Какой он к черту руководитель получается? Надо опять Политбюро собирать.
— Позже, ближе к пленуму.
Но чего не мог представить себе, ни я, ни Лигачев…
Заседания Политбюро в обязательном порядке стенографировались, печатался протокол. В этот раз протокол был большим и необычным. И один из сотрудников аппарата ЦК поняв, что попало к нему в руки, откопировал протокол и отдельно речь Горбачева[101].
И решил размножить…
04–05 июня 1985 года
Москва
Скажем так — несколько дней пролетели почти незаметно. Раиса меня поддержала, я готовился к пленуму, дать там основной бой. Понял, в чем дело Маслюков и основательно подключился к защите меня и проектов реформ, дав команду собрать и обобщить все негативные моменты по Москве, Ленинграду и Украине. Егор обзванивал региональных партсекретарей, иногда подключался и я. Гейдар работал по югам — хотя то, что его не было на скандальном Политбюро это я запомнил. Хотя должен был быть.
Восток дело тонкое.
В общем, мы готовились в случае продолжения атаки вывалить весь компромат, обвинить наших врагов в развале работы на местах и потребовать крови. Самым уязвимым был, конечно, Гришин — Москва под боком, а он многим мозоли оттоптал, желающих поквитаться за грубость мы нашли сразу и с лихвой…
Помогал и Ельцин — сейчас он случайно уехал на Урал, и оттуда проедет по Поволжью. Встретится с важными регионалами.
В общем, настроение было бодрое, боевое. Считали голоса, прикидывали, кому и что дать и за счет кого.
И тут все вальнулось.
Попросился Громыко — дуайнен можно сказать нашего конклава. Зашел, пряча глаза.
Я как раз закончил размечать список российских секретарей — за, против, под вопросом.
— Что невесел, Андрей Андреевич? — спросил я
— Слушай, Михаил Сергеевич — сказал он — кажется, мы делов наделали.
— Мы? Мы это кто?
Громыко не обиделся
— Михаил Сергеевич. Я понимаю, ты имеешь полное право на Виктора Васильевича камень держать за пазухой, на Щербицкого. Если хочешь знать, я с Гришиным уже встречался, так ему ума вложил…
…
— Но речь не о личной обиде, не о наших разногласиях, не о той безобразной склоке, которая на Политбюро имела место. Речь об авторитете всей нашей партии, о том кто мы есть в глазах рабочего класса
— Что-то я не пойму.
Громыко какое-то время пристально всматривался в меня. Потом сказал
— Твоя речь на Политбюро гуляет по всей Москве. Перепечатывают на машинках, переписывают от руки. Вчера о ней говорили на Свободной Европе. Не знал?
Вот оно как
— Нет, не знал.
— Как бы то ни было, склоку дальше на пленум выносить нельзя. Надо мириться.
Я покачал головой
— Андрей Андреевич. Если бы они спорили о путях реформ, я бы им слова не сказал. Но они спорят о том, как реформы остановить. Этого я не прощу. Пусть уходят. Как положено — с пенсией, место подберем, никого преследовать не станем.
— Это твое последнее слово?
— Да Андрей Андреевич. Большинства на пленуме у них нет, и они это понимают. Если попробуют меня снять, я те же аргументы повторю на трибуне, пусть делегаты решают. Или потребую созыва Съезда. Угробить или хотя бы остановить реформы я не дам.
Громыко снова какое-то время смотрел на меня, будто удивляясь
— Ну, ладно.
— Погодите, Андрей Андреевич.
…
— Романов и Гришин пусть уходят. Щербицкий — пусть приедет в Москву как можно быстрее. Нечего в Киеве отсиживаться. Поговорим.
Понятно, что Шербицкий поспешил в Москву. Виниться.
Я кстати думал насчет того — а на что они рассчитывали этим своим довольно дурацким и плохо подготовленным наскоком? Потом до меня начало доходить — это совсем другое общество, здесь не принято идти лоб в лоб на конфликт. Меня могли бы и додавить на Пленуме, если бы я играл по их правилам. Но я играл по правилам американской политики, к которой привык — а они к этому не были готовы.
Расправляться с людьми я не любил. Есть люди, которые получают почти что физическое удовольствие от расправы над другими людьми… неважно, физической или моральной. Я к таким не относился. Победой нельзя упиваться. Дурная привычка, приводящая к росту короны на голове.
Для начала — я достал из ящика стола и положил перед Щербицким тот самый кравчуковский донос который я получил. Пусть почитает, заодно пусть получит представление о моральных качествах своих подчиненных
Хотя наверное он и так знает. А других — где взять?
1991 год, год развала СССР, стал годом триумфа США – на планете осталась одна сверхдержава, и никто не мог поспорить с ее лидерством. Уж точно не Россия, униженная и растоптанная. Казалось, ей никогда не достичь и тени былого могущества. Но американские геополитики просчитались: Россия возродилась слишком быстро, и не в качестве друга – а в качестве врага Америки. Девяностые годы убедили русских в том, что с Америкой дел иметь нельзя, что Америка была, есть и останется врагом. И русские жаждали мести. Расплаты за девяносто первый год.
Страшно потерять близких, но еще страшнее, когда они… возвращаются! Привычный мир рухнул в один миг. Человечество поразила неведомая эпидемия. Последствия ее оказались ужасны. Полчища кровожадных тварей, которые еще вчера были твоими коллегами, друзьями, возлюбленными, соседями и родственниками, заполонили российские города. Москва пала одной из первых. Настал черед провинциальных городов. Жителям Ижевска повезло. Они узнали об эпидемии за несколько дней до того, как она началась в их городе. И успели подготовиться.
Надо же было двум столь пламенно ненавидевшим друг друга людям столкнуться чуть ли не нос к носу на далёкой, заокеанской чужбине — и почти в каждом тотчас же взыграло чувство давно забытого долга… Но исполнитель — он на то и исполнитель, что, кроме того, чтобы тупо исполнять, он должен ещё и подумать над методикой исполнения…
Канун XXI века. Российская Империя раскинулась от Варшавы до Багдада, ее население достигает миллиарда человек, она – самое могущественное государство мира… Кто сказал, что все этим довольны? Разумеется, у великой державы есть хитроумные и опасные враги. Кровавый мятеж в русском городе Бейруте подавлен, его руководитель Бен Ладен уничтожен, но за спиной исламских фанатиков маячат джентльмены из Лондона. И Россия принимает вызов. Полем битвы тайной войны становится весь мир, а одним из ее солдат – герой Бейрута князь Воронцов, действующий под маской британского офицера в логове коварного врага…
Действие романа А. Афанасьева происходит в некой альтернативной реальности, максимально приближенной к политической обстановке в нашем мире каких-нибудь 30 с небольшим лет тому назад. Представьте себе 1987 год, Советский Союз живет эпохой перестройки. Мирный сон советских людей бдительно охраняют погранвойска. Но где-то далеко в мире не всё ещё спокойно, и где-то наши храбрые солдаты храбро исполняют свой интернациональный долг… Однако есть на нашей планете и силы, которые мечтают нарушить хрупкое мировое равновесие.
Так она начиналась — Холодная война 2 — война нервов, противостояние разведок и технологий… Роман из альтернативной истории демонстрирует всю изощрённость борьбы против Советского Союза нескольких международных разведок. На этот раз было решено разыграть националистическую карту, и на свет были извлечены планы по созданию национальных анклавов. Спецагенты США, Франции, Британии и Израиля снабжают боевиков оружием и деньгами, лелеют планы по взрыву государства изнутри. Роман «Стальное поколение» входит в цикл романов «Противостояние» и является логическим продолжением романа «Силовой вариант».
Школа… Как много в этом слове, привычном для каждого из нас, смысла и воспоминаний. Но если это школа Эфира в альтернативном мире? В этой серии мы узнаем, как Захар Лакин, будучи в амплуа подростка, постарается поступить в лучшую Эфирную школу королевства. Получится ли это у него? Об этом мы с вами совсем скоро узнаем.
У императора свои, странные, представления о наградах за храбрость. И теперь меня отправляют в страну суровых северных богов, искать пропавших родителей и неугомонную наследницу. Что упадет на голову, если потрясти мировое дерево Иггдрасиль? Как ухватить змея Ёрмунганда за хвост? А волк Фенрир, случаем, мне не родственник? Надеюсь, хоть тут обойдется без демонов…
Морская битва, не имеющая аналога в истории войн, должна решить многолетний спор между двумя государствами. Козырь одной из сторон — сильный флот и опытные моряки, козырь другой — принесенные извне технологии. Но, каков бы ни был исход этого сражения, он поставит точку в долгой войне, после чего наступит мир.Этот мир развязывает руки старым приятелям, позволяя им заняться поисками сокровищ. И самого главного из них — пропавшего тысячелетия назад загадочного и таинственного Амулета, открывающего дорогу в иные миры.Но, найдя ключ к дверям, ведущим в неизвестность, хватит ли у друзей решимости им воспользоваться? На этот вопрос у них пока еще нет ответа…
Подростки, попаданцы, магия, с элементами детектива и с одним злобным древним демоном. ...Все попаданцы попадают по-разному: кто - красиво, кто - по-крупному, и только я - как шут гороховый - стою посреди древнего монумента Врат Призыва с барабаном от стиральной машины на голове, да в кроваво-красном плаще с Микки-Маусом! Глупое недоразумение. Надо срочно всё отменить, и вернуть меня назад! Ну, хотя бы отложить! Мне бы хоть школу закончить - тут осталось то совсем чуть-чуть! Да хоть бы вещи собрать дали!.. .
Довольно часто злоключения попаданцев следствие их же действий. Например хамства своим «работодателям». И вот наш герой, ставший кузнецом собственного несчастья, пробуждается в теле Принцессы Чейнджлингов, будущей Королевы, в одинокой пещере посреди мира что готов сгореть в вихре магического огня.
Что, если попытаться изменить мир, но не только свой, а и параллельный — тот, который словно за волшебной стеной? Что, если попытаться изменить не только будущее, но и прошлое?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В момент очередного острого политического кризиса наш современник погибает в США и в силу неизвестных причин оказывается в тушке М. С. Горбачева.