Спасти демона - [52]

Я знала, что отец Жана с самого утра куда-то уехал. Уехали почти все алхимики, состоявшие в Братстве Орла. Друга о своём приходе не предупреждала, уверенная, что обязательно застану его дома. Так и оказалось.

- А я даже знаю, что ты не ко мне, - с порога сказал Жан. - Только отец его с собой забрал.

- Как? Куда? Зачем?

- На встречу с Братством, - сухо ответил друг.

- Но!

- Уйдёшь?

- Нет, - я облокотилась о дверной косяк. - Я уже сказала маме, что к тебе иду. А когда он вернётся?

- Завтра или ночью. Можем завалиться в «Бурёнку», - Жан задумчиво почесал затылок. - А ещё я слышал о ярмарке на Цветочной улице. Хочешь сходить?

«Завтра или ночью», - мысленно повторяла я, не веря своим ушам. Жан не дождался моего ответа. Он вздохнул и вышел на крыльцо. Схватил меня за руку и куда-то повёл. Лишь когда я заметила, что дорога до любимого трактира в моей памяти выглядит иначе, поняла что идём мы не в «Бурёнку». Жан оправдывался, что ему пришлось решать всё самостоятельно. Отшучивался, мол, общение со мной давно его к такому приучило.

- Повидаешься ещё с Тадеусом, - сказал Жан, пока мы прогуливались между рядов ярких палаток.

Я оторвалась от разглядывания яблок в карамели и взглянула на друга. Он сказал это так серьёзно, что я невольно сжалась и виновато отвернулась. Жан похлопал меня по голове и предложил сыграть в мяч. Он был настроен выбить бутылки с пьедестала и заполучить выигрыш, а я стояла рядом и подбадривала его громко крича. На ярмарке оказалось очень весело, и я скоро подхватила общий настрой. Многие люди ярко нарядились на импровизированный праздник цветочников. Детишки бегали с разукрашенными лицами и радостно вопили, разглядывая мои волосы. Мы с Жаном купили пару прожаренных лепёшек с мясом и сели есть прямо на забор. Крики лавочников казались один громче другого, каждый надеялся зазвать побольше покупателей. И между этими криками неустанно, словно рой пчёл, жужжали гуляки. Мы с Жаном тоже повысили голос, чтобы лучше друг друга слышать. В стороне от основной массы гуляющих было значительно тише.

Я рассматривала юбки, отмечая, что на турнюр перешли все жительницы. Кроме одной. Эта попа щеголяла в свободной струящейся юбке из полупрозрачной материи. Хозяйка попы выглядела удивительно светлокожей, без какого-либо намёка на лёгкий загар. Такой старались добиться многие модницы, но оставались заметно темнее рыжей девушки. Она с детским любопытством рассматривала сувениры и крепко держалась за высокого мужчину, такого же бледного и необычного среди привычных глазу людей. Я долго вглядывалась и в него, и в его спутницу, пока не поняла, отчего гуляющие расступаются перед парой как перед больными. Разве что палками не гонят, хотя и смотрят как на бездомных собак. Я ткнула Жана локтем и указала на бледную пару.

- Северяне, - шепнула ему на ухо, будто боялась, что меня услышат.

- Ну и что? - беззаботно отозвался он. - Может по делам каким приехали. Торговцы часто привозят какие-нибудь побрякушки из северных Домов.

- Да, но они похожи на отдыхающих.

- А что, они не люди, что ль?

Я пожала плечами и вернулась к недоеденной лепёшке. Она успела остыть, и теперь аромат жареного лука звучал не так ярко. Лавочники заметно побаивались парочку, но услужливо показывали им свои товары. Слишком услужливо. Дамочки, в это время, подбирали непослушных детишек и отводили подальше. Мужчину это отношение не смущало, а вот его спутница надула светлые губки и театрально оборачивалась по сторонам, улыбаясь каждому, случайно встретившемуся с ней взглядом. Жан на её улыбку ответил своей и кивнул в знак приветствия, а затем преспокойно продолжил дожёвывать свою лепёшку. Тогда северянка смерила взглядом меня и удивлённо потянула своего спутника, указывая на жёлтые волосы. Я подавилась, поймав и его оценивающий взгляд. Так и хотелось крикнуть: «Да, у меня жёлтые волосы! Зато глаза одного цвета! И между прочим, а жёлтый мне к лицу!». Северяне направились в нашу сторону, но Жан не шелохнулся. Я последовала его примеру, только покрепче вцепилась в забор.

- А вы нас не боитесь? - мелодично заговорила девушка.

- А надо? - ответил Жан.

- Другие вот боятся.

Костроун пожал плечами и огляделся по сторонам.

- Продавцы, вроде, наоборот любезничают.

- Потому что боятся, - улыбнулась северянка.

- Так с чего мне вас бояться?

- Я слышал, что южане боятся всего, чего не понимают, - подал голос мужчина.

- Это потому что у вас глаза разного цвета? - встряла в беседу и я.

- Отчасти, - протянул он и ещё раз внимательно на меня посмотрел.

От его взгляда мне хотелось спрятаться за Жаном, но друг казался таким беззаботным! Мы разболтались с северянами о всякой ерунде. И только после их ухода я поняла, что они так и не представились. Жан выдохнул, как будто с облегчением. Он стёр со лба выступивший пот и накрыл лицо руками.

- Всё хорошо?

- Это были нелюди, - сказал Костроун.

Часть третья. Неугодных отправим на практику Глава тринадцатая. Провинившийся Морган

Вам знакомо такое чувство, когда после сидения дома, прогулок по улице и подъёмов без будильника начинаешь скучать по учёбе? Главным образом, конечно, по ребятам, с которыми учишься, а уж затем по преподавателям (и то не по всем) и лишь в самом конце по получаемым знаниям. Мне - нет. Отчасти виновато расписание второго семестра, просмотренное на досуге. И пиликающий будильник, лишь раздражает слух своим «Пи-пи-пи-Пилик!», звучащим неустанно и по нарастающей. Я хватанула Борьку и зашвырнула в противное приспособление. Издав напоследок «Дзыньк», будильник опрокинулся на пол и замолк. Я потянулась и перевалилась на бок, неспешно зевнув. В дверь настойчиво барабанили. Точно не прислуга. Издав хрип, вместо вопроса, неуклюже села и протёрла глаза. В комнату ввалился Аргус. Улыбка по ширине соперничала с братца.