Спасительный удар - [56]

С противоположной стороны двора донесся какой-то шум, следом послышалась стрельба. Величко сначала хотел было метнуться туда, но, вспомнив о том, что парней в черном в несколько раз больше, предпочел не рисковать, тем более что они сразу договорились стоять сами за себя и должны были встретиться в лесной полосе. Возможно, Ашот и Макс давно уже там, а переполох вызван тем, что их пытаются догнать автоматной очередью, не покидая двора. Не задумываясь более, Александр свистнул Графа и кинулся к задним воротам. Быстро открыв их, он выскочил на улицу, но, обернувшись, увидел, что пес не собирается следовать за ним.

– Граф, уходим! – скомандовал он собаке.

Но Граф продолжал стоять на месте, бросая взгляд то на хозяина, то куда-то в глубь двора. Он явно не мог решить, как поступить: последовать ли за Александром или попытаться проверить, как там остальные. Величко понял эти сомнения, а потому, более не задумываясь над тем, что следует делать, вбежал во двор, оставив калитку открытой, и торопливо поднял с земли автомат. Обрадованный пес радостно завилял хвостом и, несколько раз гавкнув, стрелой бросился туда, где должны были быть его остальные друзья.

На центральную площадку у дома Граф выскочил очень даже вовремя. В эту самую минуту мужчины в масках как раз били ногами Мачколяна, который, пыхтя и вскрикивая, катался по земле и почему-то не оказывал сопротивления. В другой стороне двора Максимов дергался в крепких объятиях держащего его толстяка с неприятной ухмылкой. В открытых воротах стоял обычный джип с крытым верхом, и даже через стекло было видно, с каким умилением наблюдают за всем происходящим сидящие в нем двое мужчин.

Величко не стал всматриваться в их лица, с первого взгляда поняв, что не знает их и никогда не видел, а попросту вскинул автомат вверх и выпустил несколько пуль в сторону обидчиков Мачколяна. Никак не ожидавшие обстрела парни, подобно крысам, бегущим с тонущего корабля, кинулись врассыпную: кто в дом, кто за его угол.

Тем временем Граф попытался попробовать на вкус ногу толстяка, вытрясающего дух из Макса, но тот так ловко отбросил собаку в сторону, что от полученного удара она даже взвыла. Эта жалоба любимца стала последней каплей, переполнившей чашу терпения Величко, и он, не задумываясь, перевел автомат на держащего Андрея верзилу:

– Макс, ноги! – и нажал на курок.

Максимов едва успел поджать свои и без того болтающиеся выше земли ноги вверх, и это спасло его от неминуемых повреждений. Зато толстяк, поймав пулю в колено, пронзительно взвыл и повалился на спину, так и не отпуская жертву из своих рук.

– Ашот, Макс, – закричал Александр, – ко мне! Там вторые ворота! Граф! Граф! – повторил он несколько раз, заметив, что собака с трудом поднимается с земли. Видимо, удар был настолько силен, что… Александр не успел додумать, что к чему, как позади него что-то хрустнуло, и он, почувствовав какую-то щемящую боль в затылке, стал оседать на землю.

* * *

…Александр открыл глаза и увидел нечто нежно-голубое с белыми разводами. Не сразу сообразив, что это, Величко несколько раз поморгал, и когда его взгляд сконцентрировался, понял, что над ним голубое небо и лес. Но тут все это как-то резко исчезло, и прямо над его лицом нависло нечто темное и устрашающе волосатое. Этот монстр разинул пасть и, вывалив из нее ярко-красный шершавый язык, со смаком провел им по носу Александра. Величко поморщился, но сразу же рассмеялся, узнав в страшилище своего пса.

Граф же, обрадованный пробуждением хозяина, продолжал лизать ему лицо. Величко попытался произнести что-то, но во рту у него пересохло, он так и не смог этого сделать и просто повернул голову: чуть в стороне от него на поваленном дереве, о чем-то беседуя, сидели мрачный Ашот и взъерошенный Максимов. Только сейчас заметив, что Александр очнулся, они шикнули на Графа, чтобы не приставал, и Максимов радостно произнес:

– Очнулся наконец, спаситель душ человеческих.

– А… что со мной произошло? – кое-как выговорил Александр.

– Что, что, – завздыхал Мачколян, – вырубили тебя, прикладом по темечку.

– Это я помню, – попытавшись привстать, со скрипом выдал Величко. – А что было потом?

– А потом… – Ашот особенно глубоко вздохнул, – баранки из нас делали. Эти типы такую перестрелку устроили, что аж народ собираться у ворот стал. Я после твоей помощи за угол спрятаться успел, а вот Максу досталось: он еще минут пять, наверное, по траве с тем подстреленным боровом катался. Все никак сбросить его с себя не мог.

– Да, нехиленький враг мне достался, – потирая все еще красную шею, прохрипел Максимов. – Думал уж – все, отдам богу душу, и звездец всем моим болтикам-винтикам. Спасибо Графу – если б не он, точно бы я спекся.

– А что с ним сделал Граф? – полюбопытствовал Александр.

– Ну а что он с ним мог сделать, пообкусывал морду красную немного – и все дела, – радостно выложил Ашот и ехидно улыбнулся. – Ничего, другой раз подумает, как к нашему брату лезть.

– А как вы оттуда… – спросил Величко, когда ему все же удалось сесть, хотя при этом он почувствовал, как от неудобного положения что-то захрустело в его спине. – Ну, выбрались-то?