Спаситель и сын. Сезон 3 - [30]
– Чудик.
– Что еще за чудик?
– Мой хомячок.
Он вынул зверька из кармана – бедняга почти перестал шевелиться. Может, Лазарь прав, ему там не хватает воздуха? Все, кто еще не успел познакомиться с хомячком, восторженно заахали – все, кроме Жанны, которая в ужасе завизжала. И тут мадам Дюмейе осенило:
– Успокойтесь, несчастное животное умрет от страха!
Приговаривая «тише-тише-чшшш!», она сняла со шкафа клетку Капустки, почившей два года назад черепахи. На дно быстренько накидали тряпочек и бумажек – и Чудик получил новый дом.
– А теперь сядьте все по местам и не шумите. Чудик и так переволновался. Ему надо поспать.
Чудик сумел сделать то, что оказалось не под силу волшебной дождевой палке. Дети если и ходили по классу, то только на цыпочках, а говорили только вполголоса.
Элла поздно легла и рано проснулась. Притворяться, что у нее болит живот, и не ходить в школу больше не получится. Оставалось одно из двух: не думать, кто что скажет, и одеваться как на той фотографии, или не давать повода сплетникам и одеваться как «нормальная» девочка. Элла склонилась ко второму варианту и с вечера утащила из шкафа Жад кокетливую блузочку и бюстгальтер на поролоне.
В половине седьмого она заперлась в ванной, надела на плоскую грудь бюстгальтер, напихав в чашки ваты, а потом – блузку в розовый цветочек. Чтобы выдержать испытание с честью, она напомнила себе, что ее второе «Я», Эллиот Кюипенс, писатель и искатель приключений, однажды переоделся женщиной, чтобы проникнуть в гарем султана. Она неумело подкрасила ресницы тушью, щеки румянами, намазала губы блеском и в носках вернулась в свою комнату. От волнения она вспотела и вытерла влажные ладони о джинсы; ноги подгибались, она едва успела сесть на край кровати и десять минут сидела, ничего не соображая. Но пора было идти. Хорошо бы выйти из дому так, чтобы никто ее не видел. Элла впихнула ноги в розовые кеды и встала. Из зеркала, перед которым она так часто танцевала в мальчишеской одежде под песню «Надо выбирать», на нее теперь смотрела беспомощная девчонка.
В дверь постучали. Элла не отозвалась. В комнату заглянул отец.
– Я отвезу тебя, – сказал он.
В прошлом году он часто возил дочь, желая убедиться, что она действительно вошла в школу.
– Это что за… – Слово «маскарад» застыло у него на губах. – Тебе незачем… Ладно, через десять минут выезжаем.
Он закрыл дверь и ушел, совершенно растерянный. Элла сорвала с себя блузку и бюстгальтер, будто они на ней загорелись, схватила любимую матроску и, натягивая ее через голову, помчалась в ванную – смывать макияж. Чуть не плача, она терла лицо ватным кружком, смоченным косметической жидкостью – тоже из арсенала сестры. Потом скинула розовые кеды и стала искать в нижнем ящике шкафа старые серые кроссовки. Но…
– Господи, нет!
Мама их выкинула. Оставались только упрятанные в коробку лакированные мужские туфли тридцать девятого размера. С джинсами в обтяжку они будут выглядеть здоровенными, и все наверняка будут глазеть на них.
Отец снова постучал в дверь, но входить не стал, только позвал:
– Пора!
Он с облегчением увидел дочь в пальто с капюшоном, с морской сумкой через плечо и лицом без грима. Но потом взгляд его упал на туфли…
– Элла! – раздался из кухни голос матери. – Ты готова, милая?
Камиль Кюипенс схватил дочь за руку и потянул к выходу.
– Не надо…
Он хотел сказать: «Не надо показываться матери», но не успел. Они оба, не попрощавшись, скатились по лестнице.
– Направо, – сказал месье Кюипенс, – я припарковался вон там.
Только укрывшись в машине, они почувствовали себя в безопасности и перевели дух.
– Сходим в субботу в боулинг? – спросил отец. – Мне больше не с кем – твоя мать и сестра не поймут.
Элла сидела, сжав зубы и пересиливая тошноту.
– Так что, пойдем?
– Хорошо.
Помолчав минуту, Камиль спросил:
– Ты сегодня идешь к своему психологу?
– Да.
– В 17:30?
– В 17:15.
Месье Кюипенс остановился неподалеку от школы.
– Приехали. Иди!
Элла со стоном подхватила сумку, открыла дверцу. Отцу хотелось закричать: «Нет, не ходи!», но он угрюмо повторил:
– Иди!
Он не понимал, что творится с ним самим и с его дочерью, но ему за нее было больно. Возможно, не меньше, чем ей. Ему хотелось выпить. Да-да, стаканчик виски будет в самый раз. Он еще раз взглянул на дочь: она брела по тротуару – странная фигурка с короткой стрижкой и в огромных ботинках.
Элла, подходя к школе, не могла отделаться от чувства, что на нее все смотрят: смотрят, указывают пальцем, хихикают у нее за спиной – «транс идет!». Может, так оно и было, а может, нет. Но она прямо слышала: «Ты только посмотри на ее ноги – вот это ботинищи! Ха-ха-ха!» «Меня сейчас вырвет, я потеряю сознание…» – думала она. Скорее спрятаться. В туалет! Она заперлась в кабинке, бросила на пол сумку и сама села рядом, прислонившись к стене. Ей не хотелось умереть. Не умереть, нет, – исчезнуть. Но тут она вскочила – кто-то подергал дверь, потом пнул ногой. Смех, крики совсем рядом: «Ты тут? Давай скорее!» Поспешные шаги, кто-то открыл и закрыл кран, кто-то спустил воду, потом звонок, шум откатился вдаль, шаги затихли.
Элла собралась с духом. На уроки она не пойдет, но и выйти из школы не может. Однако есть лазейка, есть тихая заводь – медицинский кабинет. Она вошла туда вскоре после того, как мадам Сандоз поговорила по телефону со Спасителем.
На четвертом этаже лондонского особняка живет маленькая Черити Тиддлер. На календаре — конец XIX века, и, стало быть, все цели в жизни юной леди предопределены: приличное образование — пение, танцы, музыка, рисование, вышивание — и удачное замужество. Но во все времена рождаются девочки, которым интереснее изучать окружающий, мир и его обитателей, чем наряжаться и охотиться за мужьями. Черити — из таких. С ранних лет ей живется одиноко, но вовсе не скучно. Ведь вокруг столько всего интересного: и жабы, и мыши, и улитки, и ежи, и птицы… Благодаря любознательности, здравомыслию и чувству юмора, а также мастерскому владению акварелью Черити становится детской писательницей и иллюстратором — как знаменитая Беатрис Поттер, чья жизнь вдохновила Мари-Од Мюрай на создание этого романа.
Клеберу — семнадцать, его старшему брату Умнику — двадцать два, но у него мозги трехлетнего ребенка. В раннем детстве из-за генетического заболевания он остановился в развитии. После смерти матери мальчиков отец отправляет Умника в интернат, откуда Клебер его забирает и братья едут в Париж. Там они снимают комнату в квартире, в которой уже обитают четверо студентов. Тут-то и начинается самое интересное.
Когда тебя зовут Спаситель, сложно не чувствовать себя ответственным за спасение мира. Спасителю Сент-Иву (рост 1 м 90 см, вес 80 кг, чернокожий) предстоит спасти Марго (14 лет), которая режет себе руки; Эллу (12 лет), которая падает в обморок на уроках латыни; Сирила (9 лет), который до сих пор писает в постель; трех сестер Оганёр (5, 14 и 16 лет), чья мама ушла от папы к подруге… Спаситель Сент-Ив — клинический психолог. Но получается так, что, работая с чужими проблемами, Спаситель забывает о своих собственных.
Нильсу 13 лет, он живет с дедушкой и не помнит своих родителей. Но однажды он решает забраться на чердак, хранящий страшные тайны. Или нет, постойте, Нильсу 3 года! Он помнит и маму и папу, и помнит, почему они погибли, и почти помнит убийцу… Нет, Нильсу 34, он профессор Сорбонны, специалист по этрускам. А еще он специалист по загадкам и ловушкам нашей памяти. Чтобы разгадать тайну, совершенно необязательно искать улики — надо всего лишь найти потерянную запись воспоминаний, где уже есть и всегда был ответ. Эта книга — первый детектив о Нильсе Азаре, профессоре истории и искателе загадок.
Клинический психолог Спаситель Сент-Ив (рост 1 м 90 см, вес 80 кг, чернокожий) продолжает принимать пациентов. У родителей проблемные дети, у детей проблемные родители… Элла (13 лет) переодевается в мужскую одежду, пишет роман и орет перед зеркалом песни; Бландина (12 лет) злоупотребляет конфетами и почти не спит, зато ее ролики с куклами Пуллип пользуются бешеным успехом на YouTube; Габен (17 лет, Ночной эльф из World of Warcraft) поселился на чердаке своего психолога — вопиющее нарушение профессиональной этики; а Самюэль (16 лет) редко моется и удивлен, что девушки сторонятся его.
Мари-Од Мюрай — одна из наиболее интересных французских авторов литературы для юношества. Ни самого автора, ни ее произведения, — серьезные, беспокоящие и одновременно человечные и смешные до слез, — никак нельзя назвать политкорректными.В романе для подростков «Oh, boy!» через историю трех детей, оставшихся сиротами, Мари-Од Мюрай талантливо и с юмором раскрывает сразу несколько тем, о которых обычно не принято говорить: сиротства, тяжелой болезни близкого человека, гомосексуализма, взаимосвязи между ответственностью и взрослением.
Когда тебя зовут Спаситель, сложно не чувствовать себя ответственным за спасение мира. Спасителю Сент-Иву, клиническому психологу, иногда становится слишком тяжело нести эту ношу. Старые знакомые пациенты: Марго, Бландина, Самюэль, Элла-Эллиот – повзрослели, и Спаситель надеется, что скоро некоторые из них смогут обходиться без его помощи. Фредерика продолжает искать свое счастье. Появились новые пациенты со своими необычными историями: жертва страшной семейной трагедии Луана и пожилая мадам Замани, которой осточертела ее семья и даже фамилия вызывает раздражение.
Сколько проблем в этой жизни! Можно, конечно, запереться в своей комнате, как Жан-Жак, ни о чем не думать и играть в стрелялки на компьютере. Можно, как Габен, заткнуть уши наушниками и проводить ночи в компании «Ходячих мертвецов». Можно сходить к гадалке, как Фредерика, или, подобно Жерому, сбежать, оставив жену и детей. А можно прийти на консультацию к Спасителю Сен-Иву, клиническому психологу, и посмотреть жизни прямо в лицо. А счастье – оно, может быть, уже рядом, стоит лишь сделать верный шаг.