Спасение утопающих - [25]
В роддом к Наташе их не пропустили конечно же. Говорливая и слегка навеселе нянька, старая знакомая бабы Зины, вышла к ним на крыльцо и очень долго, пугая Дашу незнакомыми словами «потуги» и «послед», пыталась рассказать все до мельчайших подробностей, пока старуха сердито ее не остановила:
– Слышь, Петровна! Ты главное скажи – родила, нет?
– Да родила, родила! – замахала на нее руками Петровна. – Хорошего мальчишечку родила, здоровенького! Прям красавец писаный! Ее наша заведующая похвалила очень даже. Вот, говорит, как! Великое дело, когда организм молодой да ничем не попорченный! Молодец, говорит, Егорова…
– Ну слава Тебе, Господи, услышал меня, спасибо… – воздев глаза к небу, торопливо пробормотала и быстренько осенила себя крестным знамением баба Зина. – Хоть в этом девке повезло…
– На кашу-то позовешь, Зин? – расплылась в довольной улыбке Петровна и даже станом распрямилась горделиво, словно и не внучку бабы Зины, а именно ее недавно похвалила заведующая отделением за хорошо сделанную и ничем не попорченную женскую работу.
– Да у тебя и без моей каши, гляжу, тут каждый день праздник! – махнула пухлой ручкой в ее сторону баба Зина и начала осторожно спускаться с крыльца, увлекая за собой Дашу. Потом улыбнулась ей ласково, открыла свой кинематографический зонтик и стала прощаться: – Ну, беги домой, Данечка. Спасибо тебе. Беги-беги, время-то уж не раннее. Мамка-то тебя потеряла уж, поди…
– Баб Зина, а можно я еще к вам приду?
– Да отчего ж нет? Приходи. Нам с Наткой няньки теперь не лишние…
Она еще раз махнула Даше рукой и, озабоченно глядя себе под ноги, торопливо поковыляла по узенькому тротуарчику. В этом городе, Даша заметила, вообще были очень странные узкие тротуары, словно дачные тропиночки какие – вдвоем и не разойтись. Она долго еще смотрела ей вслед, потом вздохнула и пошла в сторону бабушкиного дома. Вспомнилось ей, что ехали они на машине «Скорой помощи» совсем недолго, значит, и идти придется не так уж и далеко. И сделалось отчего-то очень уж грустно, будто увидела себя она вдруг со стороны: вот, смотрите, идет несчастно-беременная девушка Даша Кравцова по незнакомому городу с узкими тротуарами, сырому и неприютно-промозглому, словно на краю света белого притулившемуся, и нет никому дела до этой несчастно-беременной Даши Кравцовой… И не знает даже никто, что она, Даша Кравцова, никакая вовсе и не несчастная на самом-то деле, а умница да раскрасавица, и дочь депутата еще, и будущая известная журналистка, и живет она не где-нибудь, а в самом прекрасном городе на земле, который Санкт-Петербургом называется и который является к тому же одним из красивейших городов всей нашей, вместе взятой, планеты… Впрочем, грустное ее одиночество вскоре и отлетело, вспугнутое призывно заверещавшим в сумке мобильником и тревожным в ухо прозвучавшим маминым голосом:
– Даш, а ты где сейчас? Я звоню бабушке, а она тебя потеряла… Говорит, ты из школы не приходила…
– Я уже иду, мам.
– А где ты была-то?
– Так, гуляла…
– Где гуляла?
– Ну, мам! Ну ты чего? Что я, гулять теперь не могу, что ли?
– Не нервничай, Даш…
– Я и не нервничаю!
– Нет, ты нервничаешь. Я же слышу! Перестань, доченька. У тебя абсолютно ничего страшного в жизни не происходит, поняла? Успокойся. И вообще, будь благоразумна – подумай о тех людях, которые станут растить твоего ребенка. Если ты будешь нервничать – и он нервным родится. Не надо, дочка. Давай будем вести себя так, чтоб всем было хорошо. Мы же с тобой договаривались…
– Мама! Ну не надо, а? Я прошу тебя, не надо!! – отчего-то дернувшись, истерически закричала в трубку Даша. Она и сама не поняла, отчего так дернулась. Будто пронзила ее прежняя мгновенная, электрически-нервная боль, прошлась по сердцу, по горлу, по голове и улетела сразу, оставив похожий на ожог след. Нехороший такой, незаживаемый практически. Шрам скорее, а не след…
– Ну вот… Я же говорю – ты нервничаешь… – растерянно произнесла в трубку мать. – Успокойся, Дашенька. Я попрошу бабушку, она тебе пустырника заварит…
– Да не надо мне пустырника, мам, – словно сглотнув быстренько внутрь себя короткую свою истерику, ровным голосом произнесла Даша, – все нормально со мной. Может, замерзла просто. Здесь такой холодный дождь моросит. А я зонтик утром забыла взять…
– Боже… Иди быстрее домой, Дашенька. Пожалуйста. А то неудобно, знаешь! Они там все собрались, тебя ждут…
– Кто – они?
– Бабушка Надя, тетя Катя, ее муж Семен Ильич…
– А зачем они меня ждут?
– Ну как это – зачем? Я же их всех твоей проблемой озадачила! Вот они и стараются! Ты уж не обижай их там!
– Ладно, не буду обижать. Я девочка хорошая. Пока, мам. Я сейчас, уже приду через пять минут.
– Пока, Дашенька.
Глава 7
– Дашенька? Ну куда ж ты пропала? Мы тут изволновались все… – выскочила в коридор на ее звонок Надежда Федоровна. – Думали, заблудилась…
– Да где тут у вас блудить-то? Два дома да три забора… – миролюбиво улыбнулась ей Даша, стаскивая с ног мокрые и грязные сапоги.
– А где ты была, Дашенька?
– В роддоме, – улыбнулась Даша очень широко, чтоб захватить своей улыбкой сразу всех гостей, в комнате за почти уже разоренным столом сидящих.
Татьяна всегда была образцовой женой. Пока муж строил карьеру, она занималась детьми, домашним хозяйством и никогда не позволяла себе скандалов с криком и упреками, а тем более сцен ревности. Но однажды крепкое семейное счастье дало трещину. Сын уехал учиться в другой город, у дочери появился свой дом, а чуткое женское сердце подсказывало, что новая помощница мужа – не просто его коллега. Однако Таня понимала, что слезами горю не поможешь. В конце концов, иногда приходится бороться за счастье.
Аня Снегирева работает учительницей русского языка и литературы в маленьком поселке. Она ухаживает за больной мамой и в целом живет как все – уже и не надеется встретить настоящую любовь, про которую пишут в книгах. И только случившаяся трагедия переворачивает ее устоявшуюся жизнь с ног на голову. Две судьбы сплетаются в одну, чтобы вновь разойтись – возможно, уже навсегда. Смогут ли они преодолеть все трудности и встретиться вновь?
Судьба была благосклонна к Ирине – замечательный муж, две красавицы-дочери, дом, полный заботы и любви. Женщина была счастлива по-настоящему, тем тихим счастьем, которое приносит в жизнь чувство защищенности, покой и гармонию. Могла ли Ира предположить, какие эмоции откроет в себе, узнав, что ее казавшееся столь незыблемым счастье в один миг окажется под угрозой?
Софья. Женщина, от которой ушел муж. Ушел не просто к другой – к молоденькой девушке, подруге старшей дочери. Она переживает крах своей жизни. Но – было ли оно, это счастье? Может быть, Софье пришло время круто изменить свою жизнь и понять то, что прежде было ей недоступно…
После гибели мамы маленькая Тая осталась круглой сиротой. Опеку над семилетней девочкой сумел оформить мамин сожитель, бизнесмен Филипп Рогов. Долгие годы никто, кроме Таи, самого Рогова и его сестры Руфины, не знал оборотной стороны этого страшного «опекунства»… И даже когда Рогов решил жениться на своей повзрослевшей жертве, она не в силах была освободиться… и в тайне надеялась, что, может, все-таки кто-то ее спасет. Может, это будет чья-то любовь – настоящая и искренняя любовь, которая не гордится, не бесчинствует, не ищет своего и не мыслит зла?..
Вот уже около года Нина живет с парнем, который совсем не собирается звать ее замуж. Она его любит, он ее вроде бы тоже. Но почему Никита не спешит узаконить их союз? Почему живет с ней так, будто свободен от всех обязательств? Но странно другое – почему Нина все это терпит? Глотает слезы, копит обиды, но… терпит.
Жизнь без истерик и обид. Как преодолеть непонимание и обрести взаимное доверие?На том этапе, когда два человека становятся ближе, важно научиться создавать и оберегать тонкие материи чувств и взаимоотношений. Роман состоит из коротких историй – ситуаций, в которых может оказаться любая женщина. Изящные решения героини, живые диалоги, неожиданные повороты завораживают непосредственностью и мудрой простотой.Эта книга раскрывает успешные стратегии поведения и рецепты гармоничных отношений для тех, кто уже сделал свой выбор.Третья книга, продолжающая историю героини бестселлеров Юлии Меньшиковой «Нежный бренд, или Рождество в Париже» и «Свежий взгляд, или В Париже уже весна».
На первый взгляд они обычные люди. Он просто хмурый, неприветливый парень. Она - веселая и жизнерадостная девчонка. Они оба помешаны на машинах и обожают шальной адреналин ночного города и высоких скоростей. Они не мыслят себя без музыки. Он пишет песни, для того, чтобы их никто не услышал. Она - радио ди-джей, голос ночного эфира, без лица, с псевдонимом вместо имени. Они оба - одиночки по жизни. Что будет, когда песня парня помимо его воли попадет на радио и "голос ночи" начнет искать скрытного таланта? А если они случайно окажутся в одной команде челленджеров? Что если два одиночества встретятся?
Зрители в восторге от популярного телешоу. Его красивая, остроумная, доброжелательная ведущая — кумир миллионов. Но что происходит с ней по ту сторону экрана?Неотразимую телезвезду изводит ревностью и бесконечными придирками надоевший муж?Значит, надо избавиться от благоверного раз и навсегда. Чтобы ничто не мешало наслаждаться жизнью.Чтобы наконец почувствовать себя не только успешной, но и счастливой.
Настоящая любовь требует величайшего самопожертвования. Чтобы уберечь любимого человека от мучительного разочарования, героиня берет на себя вину за то, чего никогда не совершала. В разлуке проходит несколько лет, и вот они встречаются снова. На этот раз их любовь побеждает все обиды, подозрения и сомнения, и герои романа наконец находят свое счастье.
Для Милдред Догэрти, героини романа, главным в отношениях двух любящих людей всегда была полная честность. И когда она поняла, что возлюбленный предал ее, она без раздумий порвала с ним. Но через несколько лет их дороги с Норманом Ллойдом снова пересеклись. И эта встреча заставила ее на многое взглянуть совсем по-другому.
Они совершенно не подходят друг другу. Он преуспевающий адвокат, а у нее свое кафе в Гамбурге. Его переполняют нереализованные желания, а она пытается в них разобраться. Он любит свою мебель, а она – свои проблемы. И при этом оба любят друг друга. Но в одно проклятое утро все рушится в одночасье. С разбитым сердцем садится она в машину, одержимая жаждой мести. Тем более что завтра ей исполнится 32 года.