Спасайся кто может - [6]

— На мой счет? — переспросил Боб, разыгрывая искреннее удивление. — Но обо мне вы могли слышать только хорошее.

— Да, да, да, я достаточно осведомлен на ваш счет! Мне стыдно только, что я позволил так долго надувать себя. Надеюсь, что вы исправитесь в будущем.

— Если кто нибудь говорил обо мне дурное, то пусть придет и скажет мне это в лицо, — ответил Боб. — Я всего-навсего бедный поденщик и мое доброе имя — все, что у меня есть.

— О, в таком случае вы беднее, чем предполагаете. Всего хорошего!

— Всего хорошего, сэр, — ответил смиренно Боб. — Я очень опасаюсь, что меня очернили в ваших глазах, но я никогда не сомневался, что у меня есть враги. Пойдем, Султан! Пойдем отсюда, старина! Пойдем!

Он грустно покачал головой и затем издал вдруг какой-то странный звук, прищелкнув языком. Султан сразу сделал прыжок, схватил старого сэра за щиколотку, сжал свои огромные клыки и замер с таким видом, как-будто ожидал дальнейших приказаний.

— Помогите! — завопил сэр Бюннет. — Держите его! Держите вашу собаку!

Впоследствии Боб рассказывал, что в тот момент он, видите ли, совершенно растерялся и поэтому стоял, не двигаясь и разинув рот.

— Держите же его! — кричал сэр Бюннет, пытаясь отогнать собаку.

— Не двигайтесь! Не шевелитесь! — сказал Боб дрожащим голосом. — Главное, не шевелитесь!

— Но отзовите же его! Оттащите его! — волновался сэр Бюннет.

— Послушай, Султан, что ты, в самом деле, затеял? — сказал Боб, укоризненно качая головой. — Как хочешь, но ты меня удивляешь. Ты же знаешь, что сэр Бюннет очень любит животных.

— Если вы его сейчас же не отзовете, я вас засажу в тюрьму! — крикнул, весь дрожа, сэр Бюннет.

— Но ведь я же его зову, — смущенно ответил Боб. — Разве вы не слышите? Это ваши крики действуют на него так возбуждающе. Если вы будете стоять неподвижно, то, может-быть, он скоро вас отпустит. Султан! Ну, иди же сюда, старина! Ведь ты у меня добрая собачка.

— Но ведь это же совершенно бессмысленно говорить с ним таким тоном, — сказал сэр Бюннет, уже не отбиваясь больше, но дрожа всем телом.

— Я не хотел бы говорить с ним иначе и оскорбить его в его лучших чувствах, — возразил Боб. — Животные имеют такие же чувства, как и мы. А потом неизвестно еще, может-быть, он взбесился, бедняга.

— Караул!! — завизжал старый сэр голосом, который можно было услышать за милю кругом.

— Почему вы не стоите спокойно? — повторил Боб. — Вы только пугаете этим несчастное животное и ухудшаете свое положение. Эй, Султан, тубо, а я посмотрю пока, не найдется ли у меня в кармане бисквита. Почему бы, собственно, тебе не оставить его?

— Оттащите его! Ткните его в морду ногой! — ревел сэр Бюннет.

— То есть как? — возмутился Боб. — Ударить ногой бедное животное, которое не понимает? Да вы сами потом никогда мне этого не простите. И, кроме того, я тогда потеряю золотые часы.

— Из-за этого вы их не потеряете. У вас останутся те же шансы, что и раньше! Ну, ногой его! Живо!

— Сердце у меня не выдержит! — простонал Боб. — Султан никогда мне этого не простит! Но если вы берете всю ответственность на себя, если после всего этого вы пойдете прямо к себе, отдадите мне золотые часы и вознаградите мою доброту к животным, то я… согласен.

Боб замолчал и ждал, свесив голову, но, однако, опять издал особенный звук, прищелкнув языком.

— Хорошо… вы получите часы, — прорычал сэр Бюннет.

— Как награду за мою доброту к животным?

— Да.

Боб Претти поднял ногу и так ловко двинул в зад Султана, что тот даже подскочил на воздух. Затем Боб помог сэру Бюннету осмотреть его ногу и заявил, что, хотя Султан обладает самыми лучшими клыками во всем Клейбюри, — на ноге все же только слегка содрана кожа.

Затем они вместе пошли к дому, и сэр Бюннет вручил Бобу золотые часы.

Как рассказывал Боб впоследствии, сэр Бюннет сопроводил это маленькой речью, содержание которой Боб плохо понял и повторить которую, во всяком случае, считал излишним.

В тот же вечер Боб явился за деньгами в "Копченую Сельдь". Пари было выиграно. Билль Чемберс тоже обратился к нему с речью, но так как Смит, хозяин харчевни, счел своим долгом выставить оратора за парламентские выражения на улицу, то едва ли Боб Претти извлек из этой речи всю ту пользу, которую он должен был бы извлечь.

ЗНАМЕНИТЫЙ ФОКУСНИК

Расположившись очень удобно в теплой зале трактира „Подсолнечник", незнакомец пил и закусывал, не замечая, повидимому, присутствия сморщенного старика, который, прижавшись на конце лавки, поближе к огню, беспокойно вертел на столе пустую кружку и посасывал время от времени объемистую трубку, давно уже остывшую. Незнакомец окончил свой завтрак, потянулся с удовольствием, потом подошел к лавке, поставил кружку на потемневший от времени стол и начал набивать трубку.

Старик взял со стола лучинку и, подержав ее дрожащими пальцами у огня, дал незнакомцу закурить. Тот поблагодарил его и, откинувшись назад, начал следить сквозь полузакрытые веки за кольцами дыма, выходившими из трубки, сонно поддакивая замечаниям старика насчет погоды.

— Плохое время для разъездов, — сказал этот последний, хотя, пожалуй, это и не беда, если вы имеете средства есть и пить вволю, в свое удовольствие. Я уж думаю, не фокусник ли вы из Лондона, сэр?