Спасая тебя - [107]

— Иди и поговори с учителем химии. Позже я приду к тебе домой после школы, и мы придумаем, что мы скажем нашим семьям о нашей поездке.

Затем он обнял меня и подарил мне обжигающий поцелуй. Он застал меня врасплох.

Подавляющим, способом, которым его рот внезапно пожирал мой. Этот поцелуй наполнен отчаянием и пропитан обещанием. Он не говорил, что боится потерять меня, но его поцелуй говорит мне, что это правда. Когда он, наконец-таки, отстранился, мы оба затаили дыхание.

Он взял мою руку и медленно отпустил её, когда отвернулся и направился к стоянке.

Я вышла из школы с тяжелым сердцем. Я подождала, когда Гвен покинет класс. Затем я сказала моему учителю химии, что мне приходится вернуться в Калифорнию, чтобы решить кое-какие семейные вопросы. Он сказал мне, что будет рад предоставить мне предстоящий тест или даже принять экзамен дома после разговора с моими родителями. Но я еще не знаю, что собираюсь рассказать Кайлу о моем уходе. Так что, это, наверное, не жизнеспособный вариант.

Сейчас ранний день, и я дома раньше всех. Я спустилась вниз, чтобы начать упаковывать свои вещи. Не могу поверить, что после всех этих лет школы, моего приоритета номер один, я собираюсь пропустить последние пару недель и, возможно, не получить высшее образование. Моё поступление в Калифорнийский Университет зависит от получения моего диплома об окончании средней школы.

Я почувствовала, как мой пульс ускорился, и закрыла глаза, пресекая свою панику, решив справляться с проблемой за раз. Сейчас мой приоритет — попытаться выздороветь. Если я не справлюсь, ничего иное будет неважно.

Я села на кровать и потёрла руку. Она чувствуется так странно, словно она не принадлежит к остальной части моей руки. Я использую её, чтобы тщательно поднять экземпляр «Джейн Эйр» , которая лежала на ночном столике, и кладу её в кучку других предметов, которые собрала.

Когда в дверь раздался звонок, мое сердце затрепетало, понимая, что это должен быть Лукас. Я взволнована на истощение, мою постоянную спутницу, вынудила меня медленно тащиться вверх по лестнице. Я открыла парадную дверь и застыла на месте. Я офигела от того, кого увидела там.

— Разве ты не собираешься впустить меня? — спросил Аполлон.

Он сбрил бородку, а волосы стали длиннее, но он все равно худой как жердь, на нём те же узкие джинсы и чёрная кнопка поверх футболки.

— Ты что здесь делаешь? — я спросила с широко раскрытыми глазами, когда он шагнул мимо меня в дом.

Я уставилась на его шесть футов и шесть дюймов. Он осматривался, проверяя этот дом, прежде чем повернуться ко мне еще раз.

— Сожалею о твоей маме, — сказал он.

Его замечание ударило меня, снова отправив в тот страшный момент.

— Дверь была открыта.

В тот день ты был там?

— Нет. Меня не было по близости, — он сказал пренебрежительно, типа пропустил автобус вместо убийства моей матери. — Кстати, поздравляю с поступлением в UCLA. — Он улыбался без всякого юмора, и его тощее лицо напоминает мне ухмылку скелета на Хэллоуин.

— Спасибо, — ответила я неуверенно, вспомнив его колючую личность, и как раньше я тщательно обходила её стороной. — Спасибо, что переслал его мне.

Он пожал плечами, будто это было ничем. Затем он кладет свои большие руки на его узкие бедра.

— Твой отец послал меня за тобой.

От неожиданности я моргнула.

— Чего?

— Ты меня слышала. Он знает, что ты его искала. Знает, — Аполлон сделал паузу, — что ты не в порядке. Он хочет попытаться помочь тебе.

— Откуда ты знаешь моего отца?

Одна сторона его рта приподнялась.

— Я и он. Мы возвращаемся.

Я смотрела на него в замешательстве, мой разум пошатнулся.

— Что ты имеешь в виду? Ты знал его, пока мы жили над тобой?

Он склонил голову и скептически поднял брови, указывая на то, что он думает, как туп мой вопрос.

Моя кровь стала холодной. Значит, мой отец следил за нами?

Аполлон мог лицезреть, как формировались мои вопросы.

— Слушай, я знаю, что ты находишься на своем пути в поисках его, но он избавлял тебя от неприятностей. У нас нет времени для болтовни. Я отвечу на все твои вопросы позже. Теперь иди собирать сумку. Женщина и её ребёнок появятся раньше, чем через полчаса. Мы должны уже быть далеко.

Он стоял, уставившись на меня, а носок его обуви стучал по полу.

Ничего из всего этого я не поняла. Я скрестила руки на груди и посмотрела, кивнув носом на него.

— Я не собираюсь вот так просто уехать с тобой.

Аполлон по-прежнему молчал.

— Мне нужно поговорить с моим парнем до того, как я соглашусь, — настаивала я, ненавидя то, что впервые использую это слово при Аполлоне.

Он лишь моргнул.

Его спокойствие подпитывало мой гнев.

— Аполлон! — крикнула я от отчаяния.

Он сделал два больших шага ко мне и наклонился так, что его нос находится всего в дюймах от моего.

— Твой парень. Этот парень обзвонил весь ЛА, рыская Рэйнарда Блэквуда. — Он хохотнул. — Оно никогда не было настоящей фамилией твоего отца. Вот почему он позволил твоей матери знать его. Тебе нужно забыть о нем. И нам нужно отчаливать. На сборы у тебя есть десять минут, или ты отправишься ни с чем.

Его слова медленно проникли в меня. У нас даже не было настоящего имени. Мы никогда не найдем его самостоятельно, но я до сих пор не двинулась.