Спасатели - [6]

— Ничего не хочешь сказать? Понятно, — её губы искривила усмешка. — Знаешь, Карл, если когда-нибудь ты останешься совсем один… — она замялась, потом махнула рукой. — А, катись ты к чёрту. Удачи тебе на «Светлячке».

Прежде чем отключить голограмму и исчезнуть, она показала Карлу непристойный жест.

Карл закрыл глаза и досчитал до десяти, пытаясь унять крутившийся у него в голове вихрь невысказанных слов. Как он мог объяснить? Каждый раз, когда он смотрел на неё, он видел столь знакомое, до боли дорогое лицо. Бездонные глаза, в которых он всегда так легко терялся. Он знал каждую её улыбку: от обычных, насмешливых и едких усмешек, до тёплых и светлых, которыми она когда-то улыбалась ему.

Но то лицо больше не улыбалось. Тело Лены Новиковой лежало в холодильнике морга на Пелагее, запакованное в мешок, в ожидании, пока Карл наскребёт достаточно денег на достойные похороны. Это же существо украло её внешность и память и теперь ходило, облачившись в них, как в кожу. Глядя на неё, Карл видел лёгкое преломление света на краях голограммы. Крошечное, едва заметное подёргивание правого века — баг в мимической программе. Он знал наизусть каждый алгоритм, каждый кусок кода, дававший ей иллюзию человечности. В любой момент он мог бы подключить к ней микрокомпьютер и за пять минут полностью переписать, превратить в другого человека — или и вовсе стереть подчистую, обратив лилима в мёртвую машинную пыль. Как высказать всё это? Как убедить это существо в собственной фальшивости, когда само оно столь твёрдо считало себя Леной Новиковой? Он не знал. Ему лишь хотелось, чтобы это постоянное горькое напоминание, это привидение наконец оставило его в покое.

Он тряхнул головой, возвращаясь из воспоминаний обратно в успокаивающую пустоту космоса. Вся эта чепуха осталась на корабле. Нужно было сосредоточиться на предстоящей работе. Если всё пройдёт хорошо, ему заплатят — и он сможет наконец отдать этой памяти последний долг.

Заложив крутой вираж, он облетел вставший перед ним астероид и немедленно нырнул влево, избегая столкновения со следующим. Протяни он руку, он мог бы дотронуться до этой скалы, древней и пустой. Может быть, когда-то она была частью планеты. Может, на той планете даже была жизнь, и внутри вот этой самой скалы скрыт старый окаменелый скелет. Никто никогда не узнает. Развернувшись ногами вперёд, Карл начал торможение. «Светлячок» был близко.

Он дрейфовал в тени одной из скал, тёмный и неподвижный. Если бы не захваченные «Буревестником» координаты, Карл мог бы спокойно пролететь мимо, не заметив корабля: тёмный корпус почти сливался с окружающим мраком. Сбрасывая последние остатки скорости, инженер мягко приземлился на обшивку, чувствуя, как включились магнитные захваты в сапогах. Прожектор шлема едва рассеивал темноту — Карлу пришлось переключить шлем на инфракрасный режим. К счастью, корабль всё ещё сохранял своё тепло.

И не только тепло. Карл переключил ещё несколько спектров — обшивка корабля слабо, но явственно фонила радиацией. Странно, подумалось ему. Обычно от солнечного ветра корабль защищали проецируемые вокруг щиты. Сейчас, без реактора, они не работали — но сам корабль был в тени и не мог нахвататься излучения. Не в таком количестве. Получалось, что щиты вышли из строя ещё до того, как корабль залетел в поле. Поломка?

Рядом мягко приземлился Таонго. Карл не стал включать радио, вместо этого воспользовавшись языком жестов. Направо, к пробоине, показал он повернувшемуся к нему врачу. Неловко переставляя магнитные сапоги, они поковыляли к ближайшей бреши.

Астероид пропорол обшивку «Светлячка» на десяток метров в длину, обнажив разорванную мешанину кабелей и труб. Склонившись над брешью, Карл посветил внутрь прожектором — внизу тускло блеснула внутренняя переборка корабля. Столкновение повредило и её, оставив длинную, но слишком узкую для человека в скафандре щель. Карл отцепил от пояса плазменную горелку, отключил магнитные захваты и нырнул внутрь бреши головой вниз. Горелка вспыхнула ослепительной голубой дугой; зацепившись ногами за край обшивки, он принялся расширять проход. Раскалённый металл постепенно отступал в сторону. Убедившись, что можно спуститься, не зацепив оплавленные края, Карл включил передатчик.

— Заходим, — передал он доку и переключился на частоту «Буревестника». -Капитан, мы внутри.

— Принято, — голос Мэй, искажённый гиперпередачей, оставлял за собой эхо.

Внутри его встретила темнота и тишина. Без энергии на «Светлячке» не было ни света, ни искусственной гравитации — а весь воздух утёк из отсека ещё при столкновении. Вернувшись к обычному видению, Карл оглянулся, скользнув прожектором по рифлёным стенам. Судя по схеме, они попали на камбуз. Луч выхватывал из темноты отдельные предметы: стоящий в углу холодильник, кухонные ящики, обеденный стол. Над ним, вздёрнутые вверх декомпрессией, медленно кружились осколки пластика — разбитая посуда. Запустение.

— И так весь корабль? — спросил спустившийся следом Таонго, оглядываясь.

— Не знаю, — Карл отсоединил от пояса два металлических чёрных шара размером с кулак и отправил им команду активации. Дроны отозвались по радио мелодичной трелью. — Может, где-то и остался воздух. Но без работающего жизнеобеспечения надолго бы его не хватило.