Спасал ли он жизни? Откровенная история хирурга, карьеру которого перечеркнул один несправедливый приговор - [3]

До подросткового возраста я всегда ходил босым. Ботинки носили только дети из богатых семей.

Друзья говорили, что я добился больших успехов в чтении и письме. Однажды один из друзей папы, полицейский, пришел к нам домой и положил на стол газету, которую принес с собой. К тому моменту я уже мог читать целые предложения, хоть и не понимал, что они значили. В газетных статьях я узнал многие слова и прочел их вслух.

— Соло, — сказал полицейский, — ты должен убедить жену отдать мальчика в школу. Слышишь, как хорошо он читает? Лучше моего сына, который гораздо старше и проучился в школе почти два года.

— Я и писать могу, — добавил я.

* * *

Много лет спустя я узнал, что, когда директор школы в первый день учебы встретился с тетей, они договорились, что датой моего рождения будет считаться 22 ноября 1946 года. Точнее, директор назначил этот день датой моего появления на свет, а тетя согласилась. Поскольку мы не праздновали дни рождения, прошло несколько лет, прежде чем я узнал о значении этой даты, позднее вписанной в мой паспорт.

По вечерам мы со школьными друзьями садились под уличными фонарями и делали домашнее задание, пока усталость и москиты не вынуждали идти спать. Электричество в доме нужно было экономить: оно было очень дорогим.

Я сдал восемь экзаменов обычного уровня и пять продвинутого — их в то время организовывала внешняя экзаменационная комиссия Кембриджа. Я получил стипендию на изучение медицины в Манчестере, но перед этим год отработал учителем естествознания в своей школе, чтобы заработать немного денег.

В сентябре 1968 года я прилетел в Великобританию изучать медицину. Это был мой первый полет, и я удивлялся, как гигантский самолет весом несколько тонн может не только отрываться от земли, но и лететь на огромной скорости и приземляться в нескольких тысячах километров от места взлета. Возбуждение было слишком велико, чтобы беспокоиться о безопасности путешествия.

Во Фритауне я посещал курсы от Британского совета для студентов, которым предстояло поехать учиться в Великобританию, и там мне посоветовали искать их представителей во всех главных аэропортах Лондона.

Нас встретили и вместе с другими студентами отвезли в хостел Британского совета в Найтсбридже. Разноцветная подсветка улиц и магазинов, загруженность дорог и количество людей на тротуарах впечатляли и вызывали удивление. Утром я понял, что забыл зубную щетку, пасту и расческу во Фритауне, и это меня очень рассердило. Пришлось пойти в ближайший магазин от улицы Ханс-Кресент, где располагался хостел.

Это был странный магазин, раньше я не видел ничего подобного. Он был настолько большим, что приходилось запоминать каждый шаг, чтобы не заблудиться. Он назывался «Хэрродс». Я подошел к одному из сотрудников, объяснил, что хочу купить, и добавил, что в Лондоне совсем недавно. Он сочувственно посмотрел на меня и сказал: «Сэр, я бы порекомендовал вам магазин „Бутс“. Когда выйдете из этой двери, поверните налево. Пройдите по маленькой улице Ханс-Роуд, и „Бутс“ будет слева от вас, по той же стороне, что и этот магазин. Вы его не пропустите».

Я не понимал, насколько серьезную оплошность допустил, пока не рассказал о случившемся сокурсникам. Один из них закричал: «Вы только послушайте! Дэвид Селлу совершает покупки исключительно в самом дорогом магазине мира!»

Когда через два-три года после поступления в университет многие мои товарищи стали один за другим праздновать свой 21-й день рождения, я испытывал смущение. «А когда тебе исполнится 21?» — часто спрашивали меня. «Эм…» — обычно отвечал я, прежде чем признался, что 21 мне исполнился еще до поступления в университет.

* * *

Самыми запоминающимися событиями, произошедшими со мной в Англии, стали первый в жизни снегопад и матч, где Джордж Бест[5] играл за «Манчестер Юнайтед».

Окончив университет через пять лет, я продолжил обучение всем аспектам общей хирургии (в том числе гастроинтестинальной и колоректальной) в главных больницах Манчестера, Лондона, Саутгемптона и Бирмингема. Я получил степень магистра хирургии в Манчестерском университете и степень магистра естественных наук, окончив факультет медицинской информатики в Лондонском городском университете. Я член Королевской коллегии хирургов Англии и Эдинбурга.

* * *

Со своей женой Кэтрин я познакомился в больнице Хаммерсмит, где проходил обучение кардиоторакальной[6] хирургии, а она работала штатной медсестрой в отделении интенсивной терапии. Мы поженились в 1981 году, и у нас родились четверо чудесных детей: Эми, Дэниел, Софи и Джеймс.

Вместе с Кэтрин мы ездили в Сьерра-Леоне, занимаясь волонтерской работой в миссионерской больнице в Серабу — маленьком городе в 50 километрах к югу от Бо. Католические монахини, заведовавшие больницей, проводили множество разных процедур и руководили школой медсестер, которой могли позавидовать большие государственные клиники. Успехи больницы были настолько внушительны, что туда приезжали пациенты не только из Сьерра-Леоне, но и из соседних стран Западной Африки. Старшие врачи и медсестры не были в отпуске много лет. Один из хирургов с нетерпением ждал моего приезда, чтобы уйти в заслуженный отпуск. К тому времени я был уже опытным хирургом-ординатором и многие операции проводил самостоятельно, поэтому в Серабу мне доверили быть единственным хирургом в больнице. Доступ к лаборатории и рентгену был очень ограниченным, но вскоре я научился использовать примитивное диагностическое оборудование в лечении многих болезней и успешно проводил различные операции.