Спартак: 7 лет строгого режима - [13]

Когда мы приезжали к Лобановскому, нас полностью обследовали. Утром натощак, днем под нагрузкой, вечером в покое. Лобановский без науки и шага не делал, а у Бескова никакой системы не было, он доверял своей интуиции, опыту и наблюдениям и уже на их основе делал выводы. Однако все это не мешало Бескову регулярно обыгрывать Лобановского.

Применение фармакологических препаратов тоже было поставлено в Киеве на самый высокий уровень. Перед чемпионатом мира 1986 года, в котором мне довелось участвовать, все проходили допинг-контроль, чтобы поехать в Мексику чистыми. Киевлян так прокалывали, что к соревнованиям весь допинг выходил. Правда, тогда еще не было такой чувствительной аппаратуры, как сегодня, которая позволяла бы обнаружить следы применения допинга.

Все это в Киеве тщательно скрывали. И когда уже в российское время я упомянул о допинге в «Динамо» в одном из интервью, Демьяненко мне очень резко ответил, мол, Буба умом тронулся. Но что было, то было. По медицине Бесков уступал Лобановскому, у которого все было поставлено на широкую ногу. На «Динамо» институты работали!

Более того, в Киеве знали, как и кого колоть. Когда я уже был в Париже, разговаривал с Владимиром Малютой, врачом киевского «Динамо», он мне сказал, что они знали даже, кому вообще нельзя давать стимуляторы.

В «Спартаке» без разрешения Бескова доктор ничего не мог сделать. Поэтому, когда меня позвал наш врач и предложил уколоться, я был, мягко говоря, сильно удивлен. Точно знал от своих знакомых докторов, что допинг нельзя принимать ни в коем случае, потому что рано или поздно это скажется на здоровье. Меня удивило и то, что, по словам врача, у него была проверенная программа. Сказал, чтобы я не боялся, что все будет вычищено и что допинг вроде как и не вреден.

Я категорически отказался, но понял, что врач все делал с санкции Бескова. Правда, Константин Иванович, который в принципе был против допинга, сделал все по-хитрому. Он, видимо, сказал доктору колоть только тех, кто согласен. И не настаивать, если кто-то будет против. Бесков, конечно, знал о применении допинга в Киеве. По сути, «Динамо» и «Спартак» оказывались в неравных условиях. И как Бесков мог бороться с «Динамо», если там использовали фармакологию, а мы шли на собственном ресурсе? Задачу побеждать в чемпионате СССР, стоящую перед ним, никто ведь не отменял.

Я от допинга отказался, но в тот момент даже не подумал, что другие могли согласиться. И когда у Феди Черенкова начались проблемы с психикой, невольно закралась мысль, а не в допинге ли причина. Федя же носился как угорелый. Мог ли допинг дать побочный эффект? Всяко могло быть.

Проблемы Феди стали проблемами для всей команды, потому что к 1986 году в «Спартаке» уже не было Гаврилова, который поссорился с Бесковым. Его хотя бы по этой причине не следовало убирать. Но Бесков рассчитывал на полузащитника Сергея Новикова, который должен был заменить Гаврилова. Однако Юра оказался незаменимым. На мой взгляд, это была серьезная ошибка Бескова, который поддался уговорам Федора Сергеевича Новикова, считавшего своего однофамильца будущей звездой советского футбола. Конечно, никакой звездой тот не стал, но среди нарушителей режима был не последним.

Вообще, было странно, что принимать допинг предложили мне, одному из самых выносливых в команде. Но потом я понял, что ничего случайного в этом не было. В отличие от Киева, где нагрузка распределялась более-менее равномерно между игроками, «Спартак» тянули 5–6 человек, в том числе и я.

И мы работали на максимуме, что на тренировках, что в играх. Чуть расслабишься, Бесков уже спрашивает: «Почему так плохо тренируешься?» Его мало интересовало, что футболист мог просто устать.

В клубах использовали не только допинг, но и разрешенные стимулирующие препараты. Без них невозможно было бы выдержать сверхвысокие нагрузки. Эффект удивительный! Ноги сами бегут, не можешь остановиться! 90 минут бегаешь и не устаешь! И все время находишься в состоянии возбуждения.

Помню, осенью 1987 года играли с дрезденским «Динамо». В то время это была очень сильная команда, за нее еще молодой Матиас Заммер, будущий обладатель «Золотого мяча», выступал. В Москве мы немцев обыграли 3:0. Я еще удивился, что получилось так легко — за «Динамо» играло полсборной ГДР.

Приезжаем в Дрезден. Размялись перед началом матча и стоим в проходе под трибунами, ждем выхода на поле. Появляются немцы. Смотрю, а у них глаза горят и чуть ли не пена идет изо рта! Ногами бьют. Я понял, что стимуляторов нажрались. И как они стали нас гонять!

Но мы выстояли, всего 0:1 проиграли.

Когда Лобановский перед матчем сборной СССР против ГДР меня спросил, как немцы играют, я рассказал, что модель игры у команды та же, что у «Динамо» (Дрезден). Говорю: «Немцы только через фланги играют. Закроешь им фланги, и они не знают, что делать. Через центр игры у них нет». А дальше поделился впечатлениями о горящих немецких глазах.

Лобановский сразу насторожился и обратился к своим помощникам Морозову и Мосягину и начальнику команды Симоняну: «А почему у меня этой информации нет? Надо это обязательно учесть».