Спанки - [12]

Я оторвался от журнала.

— Старье какое-то. А посвежее номеров нет? Зак перестал чесать обнаженный живот и, немного подумав, продолжал:

— Все первоисточники, которые мне доводилось читать на эту тему, были написаны несколько столетий назад, в первую очередь монашенками, попавшими в лапы младших конюхов. Хотя это, разумеется, еще не значит, что подобные создания не существуют в действительности.

— Это я уже знаю — не далее как сегодня вечером повстречал одного такого.

Зак еще больше навострил уши.

— Что ты хочешь этим сказать?

По мере того как я излагал события минувшего вечера, мой сосед проявлял признаки всенарастающего оживления. Я подробно описал все, то мне довелось увидеть в парке, а также изложил смысл сделанного мне предложения; рассчитывая на единственно возможную, как я полагал, реакцию — здорового скептицизма. Но, похоже, мои расчеты не оправдались.

— А рога у него были? Если верить моей “Энциклопедии сверхъестественных сил преисподней”, у него непременно должны были быть рога. У них у всех они есть.

— Он был похож на человека, более того — на сверхчеловека, но никаких рогов я не заметил.

— Но где-то они все равно должны быть, причем не обязательно на голове. Например, на спине — он мог уложить их вдоль позвоночника. Разумеется, ты должен проявлять осторожность, поскольку пока нет никакой уверенности в том, что это был настоящий даэмон. Не исключены всякие фокусы. Некоторые из них умеют менять свою внешность и в итоге могут так запудрить тебе мозги, что ты и с собственной душой будешь готов расстаться.

— Если верить его словам, у меня вообще нет души, — пробормотал я.

— Вся сложность в общении с духовными даэмонами, — проговорил Зак, в последний раз затягиваясь довольно-таки чахлым чинариком, — вся сложность с этой публикой заключается в том, что ты вынужден полностью доверять им. Так поступали все греческие философы и в итоге были щедро вознаграждены за свою доверчивость, обретя таким образом способность заглянуть в глубь человеческой сущности. Но в наше время развелось немало всяких проходимцев, подчас довольно мерзких типов, которые так и норовят заманить в свои сети доверчивого человека.

Время было позднее, и я постепенно стал испытывать все более нараставшее во мне раздражение.

— А ты-то откуда знаешь? — спросил я. — Ты что, видел их, настоящих?

— Нет, зато ты, судя по твоим словам, повстречался именно с таким. Я же на протяжении долгих лет читал про них.

— Но если они и в самом деле представляют собой самое что ни на есть заурядное явление, как о том говорится в большинстве книг, то по улицам должны были бы бродить сотни подобных типов. Тебе не кажется странным, что никто пока еще не испытывал на себе того, во что столь усердно заставляют тебя поверить?

— Бога тоже никто пока не видел.

— Ну ладно, ты прекрасно понял, что я хотел сказать. В общем, это что-то вроде НЛО. Кстати, почему они похищают только сумасшедших?

— Правительство называет этих людей сумасшедшими только для того, чтобы дискредитировать их в глазах общественности. Это общеизвестный факт.

У меня от подобных разговоров вдруг разболелась голова.

— Ладно, Зак, утром поговорим.

— И все же тебе следовало принять его предложение, — сказал Зак, удаляясь в свою комнату, — Второго такого случая тебе уже не представится.

Я с радостью плюхнулся в постель, посчитав это великим благом после всего того, что мне довелось испытать за минувший вечер. Не хватало еще, чтобы у меня над душой стоял этот накурившийся дури рок-фанат и пичкал меня своими советами-

Утром в среду небо очистилось от облаков, а теплый ветерок разогнал висевшую над городом сизую пелену, открыв его миру. Три недели назад у меня украли велосипед, так что на работу теперь приходилось ходить пешком. И все же вплоть до того самого момента, когда я подошел к магазину, мне удавалось сохранять приподнятое настроение.

Дэррил уже был в зале, готовый к приему покупателей, явно намереваясь перекрыть свою месячную норму продаж. Он проявлял поразительный энтузиазм во всем, что касалось мебели, и все же его познания в области оборудования для ванных комнат порой сильно смахивали на самый настоящий фетишизм. Лично я ни за что не отличил бы двухслойное нейлоновое в три четверти дюйма кольцо для душа от банановой кожуры, тогда как Дэррил во всем этом очень даже хорошо разбирался и с гордостью объяснял мне разницу между тем и другим.

Дэррил был толстым жизнерадостным парнем, но от чего постоянно попахивало псиной: похоже, он никогда не мыл голову. При ходьбе он резво подпрыгивал и смеялся таким раскатистым громким смехом, что казалось, кто-то пробует с места газануть на “форде-сьерре”, и еще у него была привычка обнюхивать кончики своих пальцев. Он обожал на каждом шагу ронять фразы типа “не сразу Рим построился” или “время не ждет”, а если замечал чернокожего парня, идущего по улице рядом с белой женщиной, обычно вздыхал и говорил: “Сколько веревочке ни виться, конец все же будет”. Во мне давно уже зрело желание до смерти отхлестать его шлангом от душа.

Во время нашего традиционного утреннего перерыва на кофе, к началу которого Дэррил уже успел обслужить не меньше сотни покупателей, тогда как я едва переговорил с парой из них, Макс предложил нам поделиться мыслями по поводу проведения очередной распродажи. Во время одного из редких приступов трудового энтузиазма у меня родилась пара идей на этот счет, которые я и изложил, однако Макс быстро отыскал в них кучу уязвимых мест и исчеркал шариковой ручкой все предложенные мною варианты рекламных объявлений.