Спальня, в которой ты, он и я - [195]

Теплые, ласковые лучи солнца, в конце концов, примирили меня с этой мыслью. Я задрала длинный подол своего платья повыше, обнажив бедра, запрокинула голову, закрыла глаза и позволила солнечному теплу проникнуть в каждую пору кожи, чувствуя, как с каждой минутой ее восприимчивость становится все острее. Несколько полуденных часов пролетели как одно мгновение под шорох листвы и отдаленный шум голосов нечастых прохожих. Я мысленно вспоминала ночи, проведенные в «Отеле де Шарм». Как будто я посещала поочередно все его номера, один за другим, и каждый вызывал новые чувства, до сих пор неизведанные, возбуждал новые желания. За каждой дверью этого Алфавитного Города меня ожидало письмо, оставленное человеком, на чьем теле изображены все буквы латинского алфавита. Я подумала, может ли так быть устроено, что в гостинице ровно двадцать шесть номеров, по числу букв в алфавите? Мне понравилась эта мысль, и я, расслабившись от вынужденного безделья, стала обдумывать и другие идеи, не менее экстравагантные и забавные.

Я вообразила себе также, как курьер доставляет мою посылку, завернутую в серебристую бумагу, по адресу, на проспект Манделя. Луи открывает дверь, с удивлением берет посылку из рук человека в униформе и кепке. Расписавшись, торопливо срывает обертку и достает из коробки ее содержимое. На худом, обтянутом смуглой кожей прекрасном лице расплывается широкая улыбка.

Ближе к вечеру я села в метро, чтобы отправиться поближе к месту нашего свидания, и вышла на станции «Нотр-Дам-де-Лорета». Я бы легко могла миновать улицу Лярошфуко, чтобы дойти до площади Пигаль, выбрав обходной маршрут, но любопытство оказалось сильнее, и я свернула налево, на улицу Сен-Лазар, очутившись в самом начале улицы Тур-де-Дам, в непосредственной близости от особняка Дюшенуа. Отсюда я могла убедиться в том, что паника, ставшая следствием моего исчезновения, уже спала, все гости разъехались, высказав свои соболезнования и слова поддержки.

Я заметила у открытых ворот два забронированных в транспортной фирме грузовичка с настежь открытыми багажниками. В один сгружали еду, к которой никто так и не притронулся, в другой – арматурные трубы и детали демонтированной сцены, где должна была петь Мадонна. Ее концерт обещал стать гвоздем вечеринки по случаю моего бракосочетания. Интересно, она тоже осталась с носом из-за моего бегства из-под венца или певицу предупредили заранее и она не приехала? Пока я размышляла на эту тему, какая-то фигура отделилась от калитки и быстрым шагом направилась в мою сторону, спотыкаясь о выступающие камни брусчатки.

– Эль!

Я побежала в противоположном направлении, а за мной, задыхаясь, припустился Арман, уже переодевшийся в повседневные велюровые штаны и вязаную кофту.

– Эль! Вернитесь!

Длинная шелковая юбка путалась между ног, хотя я приподняла ее выше щиколоток, но благодаря тому, что улица шла под уклон, мне удалось оторваться от преследования. На углу улицы Омаль стало ясно, что ему меня не догнать. Я обернулась через плечо и убедилась в том, что старик ковыляет обратно к дому, видимо, намереваясь предупредить хозяина о моем внезапном появлении.

Конечно, я поступила глупо, отправившись на разведку, но мне это было действительно очень нужно. Скинув старую кожу, нельзя уходить, не убедившись в том, что она сгорела дотла. Мне необходимо было увидеть в последний раз, от чего я отказываюсь, чтобы в полной мере оценить то, что я собиралась приобрести взамен.

Сначала я решила позвонить Соне и обсудить с ней происходящее, но вскоре передумала. Что бы она мне такого сказала, о чем я сама не могла догадаться? Для меня все уже позади, и ее рассказ о том, как Дэвид вымещает свой гнев на окружающих, ничего бы уже не изменил. Какой смысл пережевывать прошлое, если уже ничего нельзя переделать? Мне гораздо приятнее в эту минуту холить и лелеять маленький комочек настоящего, позволить ему, сладенькому и нежному, расти и развиваться, раскрываясь новыми гранями, вселяя надежду на неизбежные новые ощущения.

Поэтому нетерпение все сильнее проникало в мое сознание. Чем ближе был назначенный час, тем меньше я владела собой, я даже не могла заставить себя присесть где-нибудь отдохнуть и перекусить. Я, стоя, с такой жадностью поглощала лаваш с мясом и овощами, купленный у вьетнамского повара прямо на улице недалеко от отеля, как будто от него зависело мое выживание.

Последний час, когда магазинчики один за другим уже стали закрываться на ночь, я провела, бродя по окрестным улочкам, неосознанно повторяя маршрут нашей прогулки по кварталу Новых Афин, замечая, что темнеет и день близится к концу. С каждым новым туром я с удивлением чувствовала, что тоже становлюсь афинянкой, растворяясь в поэтической атмосфере этого места. Конечно, еще не настолько искусной, как Луи, чтобы прочитывать каждую обращенную ко мне архитектурную деталь и знать историю каждого камня, но уже более восприимчивой к его аристократическому духу. Квартал все глубже проникал в меня, как и мое имя, уже вписанное в его историю.

С связи с этим я не стала жалеть о книге «Тайные женщины», забытой на скамейке на бульваре Менилмонтан. Скоро кто-то другой или другая обнаружат ее и погрузятся в чтение, открыв для себя мир удивительного подземного города, где властвуют женщины. Кто-то выберет для себя роль повелительницы, а другой примет роль игрушки в ее руках. Какая разница: будущее само подскажет, как станут развиваться события.