Созвездие Льва, или Тайна старинного канделябра - [13]

– Когда это случилось? – спросила Ада, повернувшись к седовласому и откинув за спину волны рыжих волос, струящихся по обе стороны узкого лица. Тон ее был спокойным, но не содержал ни малейшего сомнения в том, что ответ будет получен.

И ей действительно ответили – ей персонально:

– Вчера. В шестнадцать тридцать две. Ударили по голове тяжелым тупым предметом.

Ада кивнула. Она была очень расстроена, но не удивилась. В подвале вдруг стало сразу как-то темнее – ненамного, но будто давешняя грозовая туча наползла на лица всех присутствующих. И они услышали приглушенный Адин голос – она сказала как будто про себя, негромко и непонятно:

– Четвертый градус Рака – «Напившийся весельчак в маскарадном костюме спит на столе; его бокал с красным вином опрокинут – содержимое разливается на пол… В своей погоне за счастьем он не найдет ничего, кроме утомления, истощения и пустоты…» Я говорила – это кровь… Транзитная луна в квадратуре с Нептуном – следует остерегаться обмана… Меркурий – шестой градус десятого дома – «Голый среди одетых» – несчастья, одиночество, опрометчивый поступок, борьба, спор, риск… Двадцать шестой градус восьмого дома – «двойной топор»: обманы в любви, ссоры с детьми… Луна в квадратуре с Нептуном – нужно быть осторожным…

И повторила уже громче и тверже, подняв голову и глядя прямо в глаза седовласому:

– Я предупреждала его – нужно быть осторожным! Я предупреждала его специально, два дня назад!

Странно! Будто подтверждая эти ее слова, язычки света в настенных светильниках на миг вспыхнули ярче! Загоревшись, они выхватили из полумрака странный взгляд Ады – задумчивый, погруженный в себя взгляд с таинственными искорками, плясавшими в ее странных, вертикально поставленных зрачках, – и в следующую секунду снова ровно и равнодушно мерцали за ламповым стеклом…

– Вы знали, что хозяину салона угрожает какая-то опасность, и предупредили его? – насторожился Бугаец, поневоле нервно оглянувшись на странное поведение светильников. – Какая именно опасность? У него были враги? Недоброжелатели? Можете перечислить поименно?

– Враги или недоброжелатели есть у всех. Поименно? Пожалуйста. Земля. Вода. Небо. Воздух. – Рыжеволосая пожала плечами, и от Вероники не укрылось, что сделала она это слегка презрительно. – Не будьте наивным, тем более что у вас это плохо получается. Представителям вашей профессии должно быть известно, как никому: если человека предупреждают об опасности, то, как правило, это означает, что нападения или неприятностей можно ждать в буквальном смысле отовсюду. Я просила Натана быть осторожным именно потому, что вчера, во второй половине суток, он был очень слабо защищен.

– Незащищен? Потому что он отпустил охранника?

– Ну… В том числе и поэтому.

– То есть два с половиной дня назад вы уже знали, что за полчаса до смерти потерпевший вдруг отпустит охранника?

– Конечно, нет. Я не ясновидящая. Скорее наоборот: Натан принял странное для себя решение отпустить охранника именно потому, что в этот час у него была чрезвычайно ослаблена защита.

– Тогда я ничего не понимаю, – медленно и с расстановкой произнес Бугаец. Прищурившись, он смотрел на Аду, и только желание сохранить лицо помешало ему бросить в лицо этой рыжей ведьме обвинение в том, что она морочит ему голову. – Я прошу вас отвечать на вопросы с предельной конкретностью! Считайте, что это официальный допрос. О какой опасности вы предупреждали Натана Блюхера и откуда у вас появилась информация о том, что ему вообще что-то угрожает? Как давно вы были знакомы с погибшим?

Весь этот разговор происходил посреди зала – Аде не предложили, как это было в случае с Вероникой, пройти в подсобное помещение. Негромкие голоса Бугайца и Ады еле слышным эхом отражались от стен подвальчика, навевая сравнение с жуткими казематами средневековой инквизиции. В застенке они тут, что ли?

Вероника только сейчас заметила: в центре зала остались стоять только следователь и Ада. Все остальные – оперативник Ильясов, шмыгающий носом младшина и она сама – уже несколько минут, как отступили в тень и стояли, подпирая спинами каменные стены.

Каждый из них понимал, какую малую роль он играет в разворачивающемся перед ними действе, и в то же время старался не упустить ни слова, ни звука из диалога между рыжей девицей и почтенным, седым, облеченным властью человеком.

– Насколько я разбираюсь в вопросах юриспруденции, официальный допрос проводится в здании прокуратуры или суда, и на такой допрос вызывают повесткой, – спокойно ответила Ада. – А кроме того, я имею конституционное право вообще отказаться от дачи каких бы то ни было показаний.

Это заявление, сделанное хоть и спокойно, но твердо, заставило следователя Бугайца если не смешаться, то уж, во всяком случае, несколько съехать с командирского тона. Он шумно сглотнул и сказал куда как миролюбивее:

– Что же плохого в том, чтобы помочь следствию раскрыть убийство вашего знакомого?

– Ничего, если следствие в обращении со мной будет держаться рамок вежливости и приличного поведения.

– Мне кажется, вам никто еще здесь не нагрубил… а впрочем, простите. Работа нервная. Так прикажете вызвать вас повесткой или поговорим здесь?