Созвездие Летающих Псов - [16]

В семь часов вечера Ветерка и Уголька уже привезли на место — в Институт медико-биологических проблем. Там собачек аккуратно извлекли из «рабочих мест», но поставить их на стол не удалось. Не держали лапы — атрофировались мышцы. Под капроновыми жилетками стёрлась шёрстка. На тельце появились раны. У каждого неистово колотилось сердце. Им очень хотелось пить.

У нас это тоже  называется перетягиванием каната

«Человек — царь природы» — поучает нас довольно спорное присловье. Но ведь и царь природы, и беспородная собачонка одинаково тяжело переносят выпадающие на их долю страдания и боли. В этом мы не отличаемся друг от друга…

А это — нанайская борьба

Наших космонавтов помыли в составах с успокаивающими боль лекарствами, перевязали раны. Все с невероятным усердием хлопотали над ними.

Борис Егоров очень расстроен и огорчён. Он лучше других понимал тяжёлое состояние четвероногих космонавтов.

— Наш полёт длился не 22 дня, всего лишь одни сутки и 17 минут. Вполне достаточно, чтобы представить пережитое этими ребятами, — сказал он коллегам.

А ещё его, Егорова, удручало, что сегодня же, поздно вечером, он должен ехать с Ветерком и Угольком на Шаболовку, на телевидение. Там на двадцать два часа назначен сеанс «Интервидения». Правильно решили журналисты: кто, как не Егоров, врач и космонавт, лучше других сможет рассказать об этом невероятном полёте.

Борис Борисович, конечно, сделал всё что требовалось, но при этом волновался: во время трансляции ему нужно было поддерживать собачек так, чтобы, по его словам, никто не обнаружил их плачевного состояния. Все ожидали, что герои немного полают. А у героев от слабости не было сил даже поскулить…

К счастью, болезненное состояние Уголька и Ветерка длилось недолго. Их сразу освободили от всех инородных систем — электродов, фистул, катетеров, массажами и тренировками возвратили подвижность лапам. Выдающиеся космические путешественники стали прежними — весёлыми, ласковыми, не помнящими обид дворовыми ребятами. А вскоре — и отцами многодетных семейств.

Ветерок целыми днями шлялся по двору внутри высокой ограды, опоясывающей территорию института, но к вечеру обязательно прибегал в лабораторию и укладывался на ночь под рабочим столом Андрея Назина. Старого друга, который перед полётом учил его и Уголька без страха входить в контейнер — их космическую квартиру — и чувствовать себя там по-домашнему.

А Уголёк бежал к своим друзьям в институтский гараж, где был ему и стол, и дом. Где его искренне любили, а главное, очень уважали.

Ветерок с исследователями А. Назиным и Е. Журавлевой. Из архива ИМБП РАН

С годами у Ветерка стали выпадать зубы. Он не мог жевать даже мягкую докторскую колбасу. Для него это делала… вся лаборатория. Изо дня в день в течение трёх лет. Умер герой от старости на двенадцатом году после полёта.

Это хороший срок. Примерно столько же прожил при Институте и его собрат Уголёк.

Первый поклон им, Ветерку и Угольку, от космонавтов Андрияна Николаева и Виталия Севастьянова, которые в июне 1970 года совершили небывалый по продолжительности полёт 17 суток 16 часов 52 минуты.

Полёт Ветерка и Уголька длился 21 сутки 18 часов.

До сих пор этот рекорд не превзойдён ни одним космонавтом из Созвездия Летающих Псов.

Там космос…

Ты помнишь, как мы туда летали?

Мы, люди, в большом долгу перед четвероногими исследователями околоземного и заатмосферного пространства. Хотя бы потому, что очень мало знаем или совсем забыли о них. А ведь наша Лайка, наши Дезики и Жульки, Белки и Стрелки, Чернушки и Звёздочки, Ветерок и Уголёк немало настрадались, пробивая человеку путь на орбиту.

Мы очень старались… Вспоминайте нас, люди

Пройдет несколько лет. Многие космонавты узнают, что такое внеземное пространство. Один из них — Владислав Волков — по возвращении из первого своего полета напишет:

«Внизу летела земная ночь. И вдруг из этой ночи сквозь толщу воздушного пространства… донесся лай собаки. Обыкновенной собаки, может, даже простой дворняжки. Показалось? Напряг весь свой слух, вызвал в памяти земные голоса — точно: лаяла собака. Звук еле слышим, но такое неповторимое ощущение вечности времени и жизни… Не знаю, где проходят пути ассоциаций, но мне почудилось, что это голос нашей Лайки. Попал он в эфир и навечно остался спутником Земли…»