Сожженные мосты. Часть 5. Мятеж - [91]

Что-то ударило полковника по голове, по титановой штурмовой каске так сильно, что на мгновение погас в глазах свет, остался лишь звон в ушах. И боль. Стремительно разрастающаяся боль.

— Сэр! — кто-то заметил это — Медведь ранен! Медведь ранен!

— В окно! — закричал полковник, не зная, контузия это или ранение в голову, и сколько он протянет — быстро в окно, прорываемся на улицу!

Пуля пробила каску, это была бронебойная пуля — но глубоко уйти она не смогла. Каска все же выполнила свое предназначение и задержала пулю. Тем не менее — полковник Ругид был ранен и контужен.

Здание сотряс страшный удар — кто-то долбанул по нему из чего-то, напоминающего артиллерийское орудие. Аж пол под ногами пошатнулся…

Что-то сверкнуло, нестерпимо ярко, почти что под ногами Казимира Поклевского, а потом раздался взрыв — такой силы, что чуть не погасил сознание. Но не погасил, не погасил, и падая, думая что уже убит, Казимир Поклевский нажал на спуск автомата, высаживая весь магазин, который он только сменил непонятно куда. Не то что не целясь, но и вообще не видя — куда стреляет. А в бою — чаще всего находят свою цель случайные пули, таков закон войны, который с полным правом можно назвать законом подлости.

Так получилось и на этот раз. Один из морских пехотинцев собирался прыгать из окна, когда автоматная очередь прошлась по нему. Поклевский стрелял снизу вверх, под очень острым углом, и сразу несколько пуль попали в цель, не помог бронежилет. Морской пехотинец из группы Яд гюрзы рухнул вниз, упал рядом с еще живым польским повстанцем Казимиром Поклевским, который просто взял в руки автомат и решил пойти воевать за неподлеглость Польши. Его никто не готовил, не учил, все что Польша дала ему — старенький автомат и несколько магазинов с патронами. Тем не менее — всем этим он сумел распорядиться с предельной эффективностью, убив морского пехотинца САСШ из специальной группы, в подготовку которого государство вложило несколько сотен тысяч долларов. Поэтому, можно посмеяться, когда говорят, что все решает техника и подготовка — да, решает и многое — но не все. Фанатизм и патриотизм, неистовая вера в собственную правоту и готовность умереть, чтобы забрать с собой в могилу хоть одного врага — тоже имеют значение. И часто — немалое…

Автоматная очередь ударила прямо в остекление вертолета, коротко вскрикнул второй пилот.

— Ранен?

— Есть немного… — второй пилот, кривясь от боли, потянулся за аптечкой

— Какого хрена! Нас всех тут похоронят!

Крик первого пилота услышал один из канониров

— Сэр, они уже идут. Им нужно две минуты.

— Козлы! Сбрасывайте емкости! Быстрее!

Емкости с дополнительным топливом были сделаны из армированной резины, их можно было быстро отсоединить и сбросить. Полковник ВВС САСШ, командир специального вертолета добавил оборотов двигателям, переводя их во взлетный режим…

Морские пехотинцы появились, когда вертолет уже висел в воздухе, тяжко придавливая всех к земле потоками воздуха от винтов, группа прикрытия воевала, как могла на земле. Морские пехотинцы бежали, спотыкаясь, падая, помогая друг другу, таща на своих плечах убитых и раненых, огрызаясь огнем. Увидев это, группа прикрытия начала бросать дымовые гранаты, все какие были, чтобы прикрыть зону посадки — но бешено вращающиеся винты разгоняли изрыгаемый гранатами разноцветный дым.

Командир вертолета чуть сбросил обороты на хвостовом винте — вертолет как бы присел, делая возможной посадку, североамериканские летающие вертолеты-вагоны, у которых не было длинной и уязвимой хвостовой балки позволяли такое. Морские пехотинцы грузили раненых, грузились сами, грузили пленных, пока группа прикрытия открыла бешеный огонь, добивая последние патроны, гранаты и ленты — везти их в обратный путь было вовсе не обязательно…

— Все?

— Нет!

Красная ракета взлетела над футбольным полем — но нужды в ней не было. От здания гимназии, спотыкаясь, бежал восьмой. На плечах он нес тело своего бадди, еще с Пэрис Айленда они служили вместе. Убитого…

Зенитная установка — это была чрезвычайно опасная шестистволка на танковом шасси, пушка калибра тридцать миллиметров под снаряд от пушки боевой машины пехоты — исчезла, а на ее месте на экране расплылось светлое облако разрыва.

— Трайпл-эй — в истории.

— Чисто — подтвердил Альфа-Чарли второй.

— Они взлетают.

В левом углу экрана вертолет отрывался от земли.

— Подтверждаю, Отель-Новембер взлетает, фаза четыре.

— Сколько у тебя осталось?

— Четыре. Топливо на критическом уровне.

— У меня один. Пробивай ему путь, я пойду сопровождением.

— Есть.

Альфа-Чарли второй взглянул на часы. Их так и не сменили, кофе тоже не было — но за превышение продолжительности смены должны заплатить двойное жалование, с этим строго. Как раз к месту — он собирался сменить машину, и уже посетил дилерский салон Форда в Лас-Вегасе. Лишние деньги были бы как раз кстати.

Граф фон Чернин пришел в себя только тогда, когда отгремел основной бой. До их комнаты добрались одной из первых, от вспышки и взрыва он оглох. Но он был в гражданском — поэтому, проверявший их морской пехотинец не решился его убить, хотя фон Чернин совсем не был похож на объект. Он просто надел на него пластиковые наручники — на всякий случай — и оставил лежать в комнате.