Сожженные Леса - [2]

Все внимание нашего незнакомца было сосредоточено на одном глубоком овраге, где перед ним разворачивалась странная и вместе с тем величественная картина.

Четыре путешественника: трое мужчин и одна дама верхом на мустангах — этих диких степных лошадях — с большими усилиями старались переехать через овраг, по дну которого стремился грозный поток, где их лошади рисковали ежеминутно сломать себе ноги, проходя под водами, которые ниспадали с такой высоты, что достигали до дна оврага в виде широко бьющегося дождя. В иных местах им приходилось брести в потоке, вода которого стремилась с одной скалы на другую, несясь со страшным шумом и покрывая волны массой пены.

Незнакомец пристально следил за этими четырьмя путешественниками, которые, несмотря на все затруднения и непреодолимые препятствия дороги, продолжали переходить овраг и подвигаться мало-помалу до той местности, где он теперь отдыхает.

Но вдруг в нескольких шагах от него раздался стук — такой стук, понять который мог только кто-либо из обитателей здешней местности.

Незнакомец живо зашел за скалу, около которой стоял, и, зарядив свое ружье, выдвинулся несколько вперед.

— Хуг, — проговорил чей-то грубый голос с резким гортанным акцентом.

Вероятно, звуки этого голоса были хорошо известны охотнику, так как он разрядил ружье и занял беспечно свое прежнее положение.

Почти вслед за этим появилась новая личность.

Эта личность — был индейский воин, раскрашенный и вооруженный с ног до головы.

Он был высокого роста — со сморщенным надменным лицом и мрачным бесстрастным взглядом, хотя в его черных глазах проглядывало много разума и хитрости.

Как ни трудно было определить возраст этого индейца, во всяком случае ему должно было быть уже около пятидесяти лет.

Его вооружение состояло из такого же оружия, которое было и на охотнике, и вышло из тех же мастерских.

— А вот и вы, вождь, — проговорил незнакомец, протягивая ему руку.

— Хуг! — повторил индеец.

— Почему же мой брат так запоздал? — продолжал охотник.

— Серый медведь силен, а двуутробка хитра и пронырлива; да дело не в том. Курумилла остался последить…

— За кем последить?

— За бледнолицыми. Мы заметили их лагерь.

— Как! Вы рискнули проникнуть туда?

— Янки — собаки, над которыми дети индейцев смеются. Курумилла обошел их лагерь, заметил их тропинки, слышал их голоса.

— Какая неосторожность! Вождь, уверены ли вы, по крайней мере, что вас там не узнали?

— Один кроу почувствовал врага и начал было следить за ним, но он ничего не расскажет, — добавил индеец с иронической улыбкой, — пусть мой брат поразузнает там еще кое-что. — Проговорив эти слова, он распахнул надетое на нем платье из шкуры бизона и показал висевшие у его пояса окровавленные волосы от человеческой головы. — Он охотится теперь в благодатных странах своих предков, — продолжал индеец.

— Отлично отделался, — заметил беспечно охотник, — одним негодяем стало меньше, а их еще довольно в пустыне.

Вождь кивнул утвердительно головой. Несколько минут продолжалось молчание. Но охотник прервал его первый.

— Но почему же Добрый Дух не вместе с моим братом? — спросил он.

— Охотник в лагере, — ответил начальник.

— Как! — воскликнул с удивлением незнакомец, — вы покинули нашего друга среди этих негодяев?

Индеец улыбнулся.

— Мой брат не понимает, — сказал он, — Добрый Дух готовит вечерний ужин.

Охотник сделал недовольный жест.

— Зачем дожидаться здесь, — начал опять индеец, — дорога очень не хороша; бледнолицые не придут, это ведь знает мой брат.

— Однако для того, чтобы вернуться в свой лагерь, они ведь должны проходить здесь?

Индеец покачал отрицательно головой.

— Они нашли другую тропинку, хотя гораздо длиннее этой, но зато безопасней.

— Вы уверены в этом, вождь?

— Курумилла видел; нам некуда теперь спешить. Пусть великий бледнолицый охотник следует за своим другом — вскоре он увидит.

— Хорошо, я согласен, вождь, но поторопимся же. Нам нельзя терять ни одной минуты.

— Голова моего брата покрыта сединой, а его жесты все еще молоды; вождь знает, что он говорит. Двуутробка имеет глаза, чтобы видеть.

Охотник взглянул еще раз на овраг, махнул рукой и вскинул свое ружье на плечо.

— Пойдем же, если вы этого хотите, — сказал он и пошел вслед за индейцем, который уже направился по дороге.

Когда путешествуют в громадных пространствах целых высоких цепей гор, то почти невозможно без особенной долгой привычки вычислять и определять положительно верно пройденное пространство.

И действительно, по мере того как вы поднимаетесь все выше и выше, разжиженный воздух придает окружающей вас атмосфере такую прозрачность и ясность, что вам кажется, что горизонт подвигается к вам.

Ваше зрение беспрепятственно проникает вдаль по всем направлениям, не различая темных мест, которые представляются вам как бы мелкими пятнами, и при этом-то полном освещении вы не имеете точки опоры, чтобы определить известное расстояние между двумя предметами, находящимися на одной линии и которые кажутся вам точно рядом, между тем как в действительности их разделяет большое пространство.

К тому же на известной высоте пары сгущаются около высоких горных отрогов и образуют почти непроницаемые облака, в которых, если смотреть сверху, отсвечиваются все тени, придавая великолепным горным видам какой-то фантастический оттенок, который окончательно сбивает все ваши вычисления.