Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней - [5]

До пришествия цифровой эры у библиотек и архивов имелось давно апробированное средство сохранения своих собраний: бумага. Организации делили ответственность с читателями. Все новые пользователи Бодлианской библиотеки, к примеру, до сих пор обязаны принести формальную клятву «не вносить в библиотеку и не зажигать в ней огонь», и этой традиции уже более четырех столетий. Основу стратегии сохранности составляют неизменные уровни температуры и относительной влажности, защита от наводнений и пожаров, хорошо организованное размещение на полках. Цифровая информация по самой своей сути менее устойчива и требует намного более упреждающего подхода, причем не только к самим технологиям (таким как форматы файлов, операционные системы и программное обеспечение). Проблему усиливает широкое распространение сетевых сервисов, предоставляемых крупными технологическими компаниями, особенно из мира социальных сетей, для которых сохранение информации – исключительно вопрос коммерции.

По мере того как все больше и больше мировых знаний размещается в Сети, мы, по сути, отдаем их на откуп крупным технологическим компаниям, которые теперь контролируют интернет. Фраза «искать информацию» когда-то означала поиск в указателе напечатанной книги или нужной алфавитной статьи в энциклопедии или словаре. Теперь это означает просто ввести в поисковую строку слово, термин или вопрос, а затем предоставить остальное компьютеру. Когда-то общество ценило тренировку личной памяти, даже разрабатывало замысловатые упражнения для лучшего запоминания. Те дни миновали. В удобстве интернета, однако, есть опасность, поскольку нашу цифровую память в огромной степени контролируют крупные технологические компании. Некоторые организации, в том числе библиотеки и архивы, прилагают немалые усилия, чтобы вернуть себе контроль посредством независимо хранящих информацию сайтов, записей в блогах, социальных сетей, даже электронных писем и других персональных цифровых собраний.

«Мы тонем в информации, но страдаем от недостатка знаний», – отмечал Джон Несбитт еще в 1982 году в своей книге «Megatrends» [12]. С техпор возникла концепция «цифрового изобилия», помогающая понять один важный аспект цифрового мира, о котором мне часто приходится задумываться в моей повседневной жизни библиотекаря [13]. Объем цифровой информации, доступной любому пользователю с компьютером и интернетом, чрезвычайно велик – слишком велик, чтобы его можно было постичь. У библиотекарей и архивариусов вызывает глубокую озабоченность вопрос, как вести эффективный поиск среди всей массы доступных знаний [14].

Цифровой мир полон противоречий. С одной стороны, создавать информации сегодня как никогда просто, так же как копировать тексты, изображения и другие ее формы. Хранение цифровой информации в больших объемах теперь не только возможно, но и удивительно дешево. Однако хранение – не то же самое, что сохранение. Знания, сохраненные посредством сетевых платформ, рискуют быть утраченными, поскольку цифровая информация крайне уязвима. Она легко может быть как заброшена, так и преднамеренно уничтожена. Еще одна проблема состоит в том, что информация, которую мы создаем в процессе своей повседневной деятельности, невидима для большинства, но ею можно манипулировать, используя против общества ради коммерческой или политической выгоды. Уничтожение ее может стать желаемым краткосрочным выходом для многих, кого тревожит вторжение в частную жизнь, но в конечном счете это может нанести обществу ущерб.

Мне повезло работать в одной из крупнейших библиотек мира. Формально основанная в 1598 году и впервые открытая для читателей в 1602 году Бодлианская библиотека[3] в Оксфорде продолжает существовать и поныне. Работая в подобной организации, я постоянно имею дело с достижениями библиотекарей прошлого. Сегодня Бодлианская библиотека имеет в своем собрании свыше 13 миллионов печатных томов, а также многие мили рукописей и архивов. Ее обширное собрание включает в себя миллионы карт, нот, фотографий, изданий-однодневок и многое другое, в том числе петабайты цифровой информации: журналы, базы данных, изображения, тексты, электронные письма. Все эти собрания размещены в сорока зданиях, построенных начиная с XV и заканчивая XXI веком, история которых сама по себе не менее увлекательна.

В собрании Бодлианской библиотеки есть первое издание пьес Шекспира (1623), Библия Гутенберга (ок. 1450), а также рукописи и документы со всего мира – к примеру, составленная Селденом карта Китая позднего периода Мин или иллюминированный шедевр «История Александра Великого» XIV века. С каждым из этих экземпляров связана своя увлекательная история о том, как они пережили века, прежде чем оказаться на полках. Фактически это собрание собраний – и истории о том, как эти собрания там оказались, помогли создать библиотеке ее славу за последние 400 лет [15].

На мое собственное образование вплоть до восемнадцатилетнего возраста во многом повлияла возможность пользоваться публичной библиотекой моего родного города Дил. Именно в этом здании я открыл для себя радость чтения. Все началось с бегства от реальности посредством научной фантастики (в особенности Айзека Азимова, Брайана Олдисса и Урсулы К. Ле Гуин). Затем я стал читать Томаса Харди и Д. X. Лоуренса, а также зарубежных авторов: Германа Гессе, Гоголя, Колетт и многих других. Узнав, что в библиотеке можно брать виниловые пластинки, я обнаружил, что классическая музыка состоит не только из увертюры Чайковского «1812 год», что есть еще и Бетховен, Воан-Вильямс, Моцарт. Я мог читать «серьезные» газеты и литературное приложение к «Times». И все это бесплатно – что имело немаловажное значение, поскольку моя семья была небогата и денег на покупку книг не хватало.