Создатель звезд - [27]

Поняв это, он взял трубку радиотелефона и позвонил своей секретарше Элизе — англичанке, которую он привез в Беверли-Хиллз потому, что это было престижно.

— Элиза?

— Да, сэр! — ответила она и тотчас начала читать многочисленные сообщения, накопившиеся за время недолгого отсутствия шефа.

— Подожди! Свяжись с Джефом Джефферсоном по другой линии и переключи меня! Быстро!

— Да, сэр! — с военной четкостью ответила Элиза. — Я поставлю вас на ожидание, сэр.

Держа безмолвную трубку в руке, Коун задумался о наилучшем подходе к Джефферсону. Эта задача была не из легких. Коуну предстояло просить безработную звезду сыграть в благотворительном спектакле. Он услышал, что трубка ожила.

— Джеф?

Но это была Элиза.

— Извините, сэр, но мистера Джефферсона нет дома.

— Тогда разыщи его! — взорвался Коун.

— Боюсь, это невозможно.

— Что значит «невозможно»? — спросил Доктор.

— Бадди сказал, что мистер Джефферсон сегодня в Амарильо. И завтра, вероятно, тоже будет там.

— В Амарильо? Позвони ему в отель!

— Извините, Доктор, но в контракте не указан отель.

— В контракте? — удивленно повторил Доктор. Значит, Джефферсон работает. Но что он делает в Амарильо? Наконец Доктор вспомнил.

Ну конечно. Очевидно, Джеф Джефферсон встречается с публикой. Джефферсон ненавидел эти мероприятия. Он участвовал в них, однако уговорить его всякий раз стоило больших трудов.

Элиза снова заговорила.

— Оставить ему сообщение, сэр?

— Да… пусть он позвонит, когда вернется… нет, нет!

— Сэр?

— Никаких сообщений. Попробуем позвонить ему завтра.

— Да, сэр!

Коун опустил трубку. Пусть Джефферсон не знает о том, что ему звонили. Он мог подумать, что Доктор наконец нашел ему хорошую роль в картине. Тогда вся затея Ли Манделла могла провалиться из-за отказа актера.

Когда Доктор хотел, чтобы кто-то совершил поступок, не слишком выгодный для этого человека, он старался поймать его врасплох. Он дождется возвращения Джефферсона из Амарильо.

2

Джеф Джефферсон увидел собравшихся поприветствовать его людей, прежде чем лимузин остановился у ворот арены. Устроители родео демонстрировали свои большие красные, белые и синие бляхи — знаки привилегированного положения и власти. Их бронзовые лица сияли под ослепительно белыми широкополыми шляпами.

Джефферсон посмотрел через тонированное стекло и мысленно произнес: «Господи! Снова! Да будут прокляты Доктор и ТКА! Да будет проклят негодяй Бадди Блэк, посланный Доктором уговорить меня приехать на родео. Что за работа для кинозвезды! Не просто звезды. Для президента Гильдии киноактеров!»

Правда, он уже много месяцев не получал хороших предложений. Его лишь несколько раз приглашали появиться на родео. Платили за это неплохо, особенно сегодня. Десять тысяч только за то, что он наденет бело-серебристый псевдоковбойский костюм. Ни один настоящий ковбой не согласился бы нарядиться таким образом. Затем ему предстоит сесть на белого жеребца. В контракте всегда упоминался конь такой масти. Этот окрас шел к светлым волосам и коже Джефа. Стоя в темном проходе, он услышит звучание фанфар, голос, доносящийся из громкоговорителя: «…прямо из Голливуда… выдающаяся американская звезда… единственный и неповторимый Джеф Джефферсон!»

Пришпорив коня, он поскачет на свет, к арене. Объедет ее, подняв свою белую ковбойскую шляпу. Будут звучать аплодисменты, свист, радостные крики. Все это поможет ему вынести испытание.

Липа. Все это липа. Он любил лошадей, но ненавидел вестерны. Может быть, потому, что ездил верхом хуже, чем ему хотелось бы. Однажды, во время пика его карьеры, он включил в контракт условия, позволявшие ему играть в течение одного года не более чем в двух вестернах. Теперь Джеф мог тайно признаться себе в том, что он охотно ухватился бы за любой вестерн.

Сильнее всего он ненавидел ту часть родео, когда ему приходилось петь американский гимн. Скоро он окажется перед микрофоном и запоет своим плохо поставленным голосом, надеясь, что оркестр заглушит его. Особенно когда зазвучат слова «сияние красных звезд». Он всегда фальшивил в этом месте.

На размышления и адресованные самому себе упреки не осталось времени. Оргкомитет ждал Джефферсона, чтобы поприветствовать актера.

«Надеюсь, на этот раз все обойдется без жен и дочерей», — устало подумал Джеф. У него не было сил на интрижку, часто сопутствовавшую такому шоу. Почему-то дочери и жены уроженцев великого американского Юго-Запада питали слабость к спиртному и сексу в еще большей степени, чем честолюбивые голливудские звездочки.

Он мог отбиться от большинства этих поклонниц. Однако на каждом родео всегда была девушка или женщина, крепко прилипавшая к Джефу. Казалось, что переспать с ней легче, нежели избавиться от нее. Положение обязывает, с горечью подумал Джеф.

Как ни странно, это никогда не приводило к осложнениям с мужьями или другими родственниками. Похоже, это было частью местного гостеприимства. Или мужчины считали за честь то, что их жен или сестер ублажала настоящая голливудская звезда? Может быть, это улучшало породу?

Кто знает, может быть, в следующем рождественском каталоге «Нейман-Маркес» появится объявление: «Сделайте подарок вашей жене! Уик-энд с выбранной ею кинозвездой! На ковре из соболиных шкурок! Двадцать пять тысяч долларов!»