Создатель ангелов - [69]

Это свое замечание он вспомнил, когда Рекс Кремер рассказал ему, что Виктор хочет попытаться клонировать мышей.

— Вот о чем я говорю! — воскликнул доктор Жене. — Мы только что научились стоять, а ему уже надо бежать со всех ног!

— Он действительно очень высоко ставит планку, — сказал доктор Мазерат, — но я не знаю, что в этом такого плохого.

— Это как раз то, что он сказал по телефону, — подхватил Кремер, — что мы сами создаем себе границы. Что многие из нас совершают эту ошибку.

Доктор Жене отреагировал так, будто задели его лично.

— Между прочим, это наша обязанность, оставаться реалистами! В данный момент это полная чепуха! Вы-то должны это понимать!

— Чепуха привела ко многим открытиям, — непринужденно заметил доктор Мазерат, но когда он увидел, что доктор Жене рассерженно отвернулся, то немедленно добавил, что для таких экспериментов еще, и в самом деле, слишком рано.

— Вы судите о человеке, не выслушав его самого, — немного обескураженно заметил Кремер. — Возможно, он ушел уже гораздо дальше, чем мы предполагаем. Своим прошлым экспериментом он тоже всех удивил. Именно поэтому мы, кстати, и захотели перевести его сюда. А теперь вы вдруг хотите его затормозить.

— Меня удивило, что теперь он согласился взять кафедру, — холодно заметил доктор Мазерат. — Он получил это предложение сразу после защиты диссертации, но тогда отказался.

— Он получил выгодное предложение от одной клиники в Бонне, которая занималась бесплодием, — сказал доктор Жене. — Там у него была возможность работать самостоятельно.

— Он хотел, прежде всего, перенести теорию на практику, — добавил доктор Мазерат. — Как он сказал сам?

— Я хочу давать жизни, — подсказал доктор Жене. — Мы еще смеялись потом. Особенно над тем, как он это произнес. Без тени иронии. А теперь, значит, он хочет пойти еще дальше. Я не знаю…

— Давайте подождем и посмотрим, что он расскажет нам завтра, — перебил его Кремер.

— Интересно, — сказал доктор Жене. — Мне правда ужасно интересно.

Виктор Хоппе говорил три часа, практически не останавливаясь. У него было чувство, будто ему снова надо сдавать экзамен. За столом сидели пятеро биологов. Среди них было двое бывших его преподавателей. Он дважды перепутал их имена, когда отвечал на вопросы. Это получилось у него не нарочно.

Одним из пятерых был Рекс Кремер. Врач был приветлив. Не назойлив. Не подозрителен. И не льстил.

Двое других неизвестных профессоров вежливо пожали ему руку. Они не задавали ему вопросов и слушали, почти затаив дыхание.

Его бывшие преподаватели, напротив, были настроены даже критически, но это нисколько Виктору не мешало. Он мог подробно ответить на любой вопрос и детально объяснить, как именно собирался клонировать мышей, — в течение этого года, смело добавил он. Он заметил, что сегодняшняя методика слияния клеток при помощи вируса Сендай, на его взгляд, является отсталой, а его метод имеет гораздо больше шансов. Это просто дело техники, подчеркнул он.

Когда доктор Хоппе закончил, у одного из его преподавателей остался один вопрос. Доктор ожидал такого вопроса.

Планирует ли он, если это когда-нибудь станет возможным, собирается ли он клонировать человека?

У него был готовый ответ, который оставил биологов в полном замешательстве:

— Давайте лучше создадим себе Бога, который нам это предоставит.

Эта фраза всегда ему нравилась. А потом он поднялся.

Проект Виктора Хоппе был одобрен тремя голосами за при двух против. С 1 сентября 1979 года он вступил в должность в университете Ахена. Он получил собственную лабораторию и солидный бюджет, которым мог свободно распоряжаться для приобретения технических средств. Кроме того, ему выделили кабинет с письменным столом и диван, чтобы не нужно было каждый день ездить из Бонна в Ахен. Раз в неделю доктор Хоппе должен был предоставлять ординатору отчет, а раз в месяц устраивалось собрание с другими биологами, которым он должен был рассказывать о ходе экспериментов.

В первые месяцы у Виктора оказалось не много новостей. Он говорил, что отрабатывает технику. Яйцеклетки при введении пипетки все еще слишком часто повреждались, что могло повлечь тяжелые последствия. Его спросили, о каких именно последствиях идет речь. Он ответил, что яйцеклетка может разорваться дальше от раны, так что могут образоваться два отдельных тела, не до конца разделенных между собой. Кто-то из биологов употребил термин «сиамские близнецы».

— Вот именно, — ответил Виктор Хоппе без намека на какие-то эмоции.

К концу года проект не принес никаких конкретных результатов. Доктор Жене укрепился в своем мнении о том, что университет мог с большим успехом потратить деньги на что-нибудь другое.

Через три месяца Рекс Кремер сделал очень важное для эксперимента Виктора Хоппе открытие. Из одного вида грибка он получил цитохалазин В. Это вещество препятствовало размножению молекул белка, которые формировали цитоскелет клетки, так что цитоплазма вокруг ядра оставалась мягкой. В результате этого яйцеклетки, которые протыкались пипеткой, страдали меньше, из-за чего их шансы выжить значительно возрастали.

На следующем собрании Виктор Хоппе сообщил, что вещество, открытое доктором Кремером, действительно означало большой шаг вперед, и поэтому главный прорыв не заставит долго себя ждать. И тем не менее до рождения мышей прошло почти восемь месяцев. Дело в том, что Виктор постоянно упускал один фактор. Хоть шансы и увеличились довольно значительно, но они по-прежнему оставались такими ничтожными, что им просто необходима была доля везения.