Созданы друг для друга - [79]

Отлично. Мне предстоит опозориться перед огромной толпой в незнакомой стране и при этом выглядеть мило. Мне больше нравилось, когда самой большой проблемой для меня был камешек в кроссовке.

Мужчина представляется толпе как Мастер огня. Ничего хорошего это не предвещает. Прежде чем я успеваю снова запротестовать, он берет меня за локоть, выводит в самый центр круга и указывает на деревянный ящик, выкрашенный в яркий бананово-желтый цвет. Ящик довольно высокий, в половину моего роста, и такой узкий, что кажется, малейшее дуновение ветра может его опрокинуть.

– Вставай, – велит мне мужчина.

Я недоуменно смотрю на него в ответ.

– Что, простите? – Мои мозги как будто превратились в размокшие овсяные хлопья. Люди думают, что я шучу, и хохочут.

Вместо ответа этот хрупкий, как будто из зубочисток сделанный мужчина берет меня под мышки и с силой Халка одним резким движением ставит на желтый ящик. Коленки у меня начинают трястись, и из-за этого ящик шатается, постукивая по асфальту вот так – тук-тук-тук.

– А теперь замри! – говорит мужчина громко и четко, хорошо поставленным сценическим голосом, чтобы было слышно всей толпе. – Как настоящая американка, сейчас ты пожалеешь, что не успела застраховаться на этот случай.

– Что?! – отчаянно воплю я, но мужчина в лосинах не слушает, он отошел к зрителям и пожимает руки людям в первом ряду.

Справедливости ради должна сказать, этот парень умеет работать с публикой. Все смеются и улюлюкают, и мне на мгновение начинает казаться, что они и впрямь рады будут увидеть, как я покалечусь. Думала, я в Лондоне, а не в римском Колизее!

Стоя, а вернее сказать, балансируя, на ящике, я вижу всю толпу, а позади нее – Мемориальный фонтан Шефтсбери, на ступеньках которого отдыхают люди, наслаждаясь утренним солнцем. Прямо перед собой в третьем ряду я замечаю Джейсона. Рядом с ним стоит Райан и, конечно же, вездесущая Сьюзен, и все они ухмыляются. (Ладно, вообще-то Сьюзен слишком занята тем, чтобы строить Райану глазки, так что она не ухмыляется, но зато Райан отрабатывает за нее, ухмыляясь особенно противно.) Я замираю.

– О да, вот так намного лучше, – улыбается Мастер огня. – На твоем месте я бы стоял абсолютно неподвижно.

Вдруг из толпы появляется мальчик лет десяти или одиннадцати. Они с Мастером огня похожи как две капли воды, только мальчик ниже ростом. У него светлые густые волосы до плеч, он в черных лосинах и в белой футболке с V-образным вырезом, но только выглядит она немного свежее футболки Мастера огня (возможно, ее просто разок за год постирали). Мальчик, ни разу не взглянув в мою сторону, встает слева от меня, а Мастер огня – справа. Я кошусь на мальчика, надеясь, что он все же проявит каплю сострадания и позволит мне спуститься, но тот равнодушно смотрит мимо меня. Вдруг в его глазах мелькает огонек, и я понимаю, что это лишь отражение реального огня.

У Мастера огня вдруг появляются в руках четыре похожих на кегли предмета, и каждый из них горит с одного края.

ГОРИТ.

Я взвизгиваю и делаю движение, чтобы немедленно слезть с ящика, но Мастер огня ревет: «СТОЙ СМИРНО!» – и я замираю в ту секунду, когда в нескольких сантиметрах от моего лица пролетает горящая кегля. Спустя мгновение уже все четыре горящие кегли носятся вокруг меня от пожилого Мастера огня к мальчику и обратно. Я хочу поднять руку и схватить свои забранные в хвост волосы, чтобы защитить их от пламени, но я буквально оцепенела от страха и не могу пошевелиться. Я стою и смотрю, как мечутся огни – все быстрее и быстрее. Я не могу оторвать глаз от них и начинаю впадать в какой-то транс. Толпа словно растворилась в воздухе, и во всем мире больше нет ничего, кроме меня и летающих огней. В их движении есть ритм, и мои мысли ему подчиняются.

Марк. Марк. Марк. Марк. Марк. Марк. Марк. Крис. Марк. Крис. Марк. Крис.

Марк. Крис. Марк. Джейсон.

Когда в сознании всплывает образ Джейсона, способность видеть словно возвращается ко мне, и я снова замечаю его в толпе. Он смотрит на меня так странно. Его выражение не прочесть, но это точно не фирменная наглая ухмылка. Я все еще вижу, как четыре огня носятся перед моими глазами, но почему-то теперь мне не страшно. Я чувствую только усталость. Как я дошла до такой жизни? Еще неделю назад я ненавидела Джейсона, Марк и не думал говорить со мной, а самым большим приключением в моей жизни была экскурсия на бостонском автобусе-амфибии с Фиби. (Она делала вид, что мы шведки, которые приехали учиться в Америку по обмену, а значит большую часть времени я просто молчала.) А теперь я поцеловала Джейсона (и вновь его ненавижу), а Марк не только говорит со мной, но даже хотел бы проводить вместе больше времени. Не будем упускать из виду и тот факт, что самый сексуальный парень из всех, кого я встречала (ну после Марка, конечно), – парень, который так же любит Шекспира, как я, – пишет мне сообщения и хочет встретиться. Как будто я поменялась жизнями с кем-то, кто во много раз круче меня, как в песне Freaky Friday в фильме «Чумовая пятница».

Что ВООБЩЕ происходит?

Толпа взрывается аплодисментами, и я выхожу из транса. Горящие кегли больше не летают, а Мастер огня и мальчик кланяются. Потом они оба указывают на меня, а я, стоя на своем хлипком пьедестале, изображаю неловкий поклон.