Созданы друг для друга - [51]

– Откуда такой цинизм?

Я чувствую, что краснею. Джейсон не сводит с меня глаз. В их синеве играют золотые огоньки.

– Это ты вдруг чересчур сентиментален!

– Ну прости, – беззаботно говорит Джейсон. – Я думал, ты веришь в любовь и всю эту ерунду.

Он притягивает меня обратно и прижимает к себе. Он теплый. Я чувствую, как это тепло волнами накатывает на мое тело и разливается по нему от самой макушки и до пяток.

– Да, так и есть. Но если, как ты говоришь, это наша песня, то я выбираю альтернативную интерпретацию слов.

– Как вам будет угодно, профессор Лихтенштейн, – усмехается Джейсон.

– Ты разве не согласен?

Моя щека в опасной близости от его груди. Он нагибается к моему уху:

– Любовь глядит не взором, а рассудком.

Дыхание Джейсона щекочет меня, и от этого по спине пробегает холодок. Я настолько ошарашена, что отвлекаюсь и наступаю Джейсону на ногу. Что это такое было?

– Ауч! – Джейсон подпрыгивает. – Поаккуратнее с этими штуками, ладно? Они, может, и маленькие, но смертельно опасные.

– Э-э… вообще-то там было «Любовь глядит не взором, а душой», – говорю я, исправляя Джейсона. Не ожидала услышать от него цитату из Шекспира, пусть и неточную. – «Крылатый Купидон – божок слепой»[6].

Забавно, что я цитирую эти строки Джейсону. Я тысячу раз его поправляла, но сейчас все иначе. Сейчас я чувствую странное тепло и почему-то не могу посмотреть Джейсону в глаза. Это наша с Фиби любимая цитата из Шекспира, и я всегда представляла, как прошепчу ее Марку на ухо, перед тем как он нежно и мягко поцелует меня в губы. А в итоге я произношу ее в слишком тесных объятиях Джейсона Липпинкотта, который даже неправильно цитирует.

Я поднимаю взгляд. Джейсон смотрит на меня, подняв одну бровь, его глаза блестят. Я жду, что он продолжит издеваться над моей верой в любовь, но вместо этого он начинает меня кружить. Группа тем временем вошла во вкус, музыка гремит на полную мощь, вокалист надрывается. Джейсон крутит меня все быстрее и быстрее. Я теряю равновесие, отпускаю его руку и падаю на ближайший стул.

– Кажется, на сегодня с меня хватит танцев, – говорю я и хватаюсь руками за стул, потому что комната качается. У меня кружится голова. Наверное, от танцев. А может, и от разговоров.

Джейсон все еще смотрит на меня. Блеск в его глазах исчез. Я не могу прочитать выражение его лица.

– Как скажешь.

Он засовывает руки глубоко в карманы, разворачивается, скрипнув кроссовками, и уходит к выходу из книжной лавки. Мгновение – и Джейсон исчезает за стеллажами. Я делаю глубокий вдох. Запах Джейсона все еще со мной – виноградная жвачка, стиральный порошок и еще что-то, чего я не узнаю. Мой желудок делает сальто в животе, но я убеждаю себя, что все дело в танце. Колокольчик у входной двери звякает.

– Эй, подожди меня!

Я подскакиваю и бегу за Джейсоном, превозмогая странное полуобморочное состояние. Посетители кафе оборачиваются мне вслед, но мне все равно. Через стеклянную дверь я вижу Джейсона, он стоит спиной, его рыжие волосы растрепаны и торчат из-под кепки, как всегда. Джинсы настолько потертые, что на заднем кармане виден залом от бумажника. Одна шлевка на джинсах оторвалась, отчего коричневый ремень сидит немного криво.

Я останавливаюсь на секунду, чтобы убедиться, что голова больше не кружится. Потом толкаю дверь. Колокольчик звякает вновь, но Джейсон не оборачивается.

– Не знала, что ты танцуешь, – говорю я ему в спину.

Он оборачивается на меня через плечо:

– Ты многого обо мне не знаешь.

И уходит.

Глава 15 Его сиделка или типа того

«Хочу узнать тебя поближе. К.».

– Я ПРИСЯДУ?

Я удивлена: надо мной вдруг нависла Сьюзен. Ее идеально выпрямленные волосы перехвачены красной повязкой с элегантным маленьким бантиком. Повязка идеально подходит к красному кардигану и к балеткам из красной лакированной кожи.

– Э-э-э… да, конечно, – отвечаю я и поближе придвигаю к себе блокнот, чтобы освободить для Сьюзен место за моим столиком в углу. Честно говоря, я даже рада, что она решила ко мне присоединиться. Я думала, что мы с Джейсоном будем ужинать вместе, но он игнорирует меня с того спонтанного танца в книжном магазине.

Вдруг в другом конце зала раздается безудержный хохот. Джейсон и другие парни запускают булочки с вилок. Ну конечно. Я замечаю за тем столом и Райана. Свободных мест там больше нет, так что ясно, почему Сьюзен подсела ко мне, а не к Райану и не ловит каждое его «йо, чувак».

Класс. Стало быть, мой столик для отвергнутых. – Ты уже успела что-нибудь на… – начинаю я, но замечаю, что Сьюзен достала толстый выпуск британского Vogue и с интересом листает страницы. Похоже, она выбрала именно мой столик, потому что здесь можно спокойно полистать журнал.

Одна булочка перелетает через наш стол, отскакивает от стены за моей спиной и падает на пол. Я вижу, как Джейсон и Райан победоносно подняли вилки.

– Уф, он ужасней всех, нет? – Журнал уже забыт, Сьюзен резко разворачивается к столу с парнями и возмущенно сморит в их сторону. – Как ребенок.

– Точно, – киваю я. Отлично, у нас со Сьюзен, оказывается, есть общая тема для разговора – отвращение к Джейсону. – Как будто он просто не в состоянии вести себя как нормальный человек. И жвачка эта! Ты видела хоть кого-нибудь еще из старших классов, кто бы жевал виноградную жвачку в таком количестве? Отвратительно.