Созданы друг для друга - [2]

– Тише ты! И да. Сто процентов. Ты же его знаешь. Он такой, – шепотом ответила Сара.

Фу-у! Я молча молю Бога, чтобы он, пока занимается поддержанием нашего самолета в воздухе, добавил Сару и Иви к списку тех, кого стоило бы отправить в режим «Беззвучно». То есть я, конечно, не из тех ханжей, что думают, что секс в подростковом возрасте равносилен смертному греху или социальному самоубийству. С сексом у меня нет никаких проблем. Его в моей жизни вообще пока нет. Но если бы и был, то уж точно не в туалете самолета. Да кто в своем уме вообще захочет заниматься этим в таком тесном и грязном месте?

Я закрываю глаза и пытаюсь снова представить Марка. Но резкий голос Сары продолжает врезаться в мое сознание, как те дурацкие суперострые ножи, не требующие заточки, из рекламы магазина на диване: разрезают консервные банки, ботинки и грезы.

Поскольку воображаемый Марк, очевидно, не может составить мне компанию, остается лишь один способ заглушить главных сплетниц «Ньютон-Норд» и отогнать жуткие мысли об авиакатастрофе. Я достаю айпод из фиолетовой кожаной сумки, лежащей под сиденьем, распутываю наушники и включаю расслабляющую музыку. (Сейчас мне больше всего подходит Хэйвард Уильямс. У него голос – будто в блендере смешали сливочное масло и гравий.) Но, надевая наушники, я обнаруживаю что-то мокрое и липкое в волосах. Я хватаюсь за хвост, подношу его кончик к глазам и вижу комок виноградной жвачки.

Сзади раздается хохот, я оборачиваюсь – мальчишка лет семи в футболке с Баззом Лайтером злобно улыбается. Его мама мирно спит в соседнем кресле.

– Это ты?! – в ярости шиплю я и трясу своим хвостом.

– У-упс! – говорит парень и снова хохочет, как бесенок. Его толстые раскрасневшиеся щеки подпрыгивают, а светлые кудряшки стали влажными от пота.

Детей определенно надо добавить в список того, что я ненавижу. Полеты и детей. Несколько минут я дергаю волосы в разные стороны и пытаюсь аккуратно вытащить жвачку по кусочкам (одновременно благодаря родителей за то, что я единственный ребенок в семье), но становится ясно: несмотря на горящий значок «Пристегните ремни», мне придется встать с места и пойти в туалет.

Я не хожу в туалет в самолете. Это мое железное правило. А я стараюсь никогда не нарушать правила. (Это еще одно мое правило.) Потому что если уж мне суждено разбиться в лепешку, то никак не со спущенными трусами. Однако жвачка в волосах – это настоящее ЧП даже для меня, хоть меня в принципе мало волнуют мои пересушенные хлорированной водой непослушные каштановые кудри. Я аккуратно отстегиваю ремень безопасности, поглядывая на закуток бортпроводников, и быстро пробираюсь в туалет.

Я пытаюсь избавиться от сиреневого безобразия в волосах, а за стеной постоянно слышится негромкое хихиканье. Почему все ведут себя так, будто мы приехали в парк аттракционов? Да я бы предпочла лучше оказаться на «Титанике». Там хотя бы путешествовали с комфортом – с хрустальными бокалами и теплыми пледами.

Наконец последний кусочек липкой гадости извлечен, и можно выходить, правда, сначала приходится сразиться с раздвижной дверью, которая вцепилась в рукав моей толстовки. Я дергаю дверь, давлю на нее локтем, в конце концов мне удается освободиться, и я поворачиваюсь, чтобы выйти. В эту секунду самолет снова проваливается в воздушную яму, и меня вышвыривает из туалета, как ядро из пушки. Чьи-то руки ловят меня и спасают от удара головой об косяк. Я поднимаю голову и вижу, что удержаться на ногах мне помог Джейсон Липпинкотт.

– Зубрила! – Джейсон вспомнил самое идиотское из всех прозвищ, которые были у меня в средней школе. Он ухмыляется: – Веселенький полет, да?

Я делаю шаг назад.

– Вообще-то меня зовут Джулия. – Я стараюсь говорить максимально спокойно и поправляю край штанины, которая зацепилась за подошву кроссовки.

– Конечно-конечно, – отвечает Джейсон и делает жест рукой, пропуская меня вперед. – Только после вас!

– Эм-м… спасибо.

Может, он и правда понял, как сильно я хочу скорее оказаться в своем кресле с пристегнутым ремнем.

На пути к своему месту я замечаю, что все одноклассники уставились на меня. Потом раздается несколько сдавленных смешков, и вдруг хохот со всех сторон. Райан Линч, капитан команды по лакроссу «Ньютон-Норд», с дурацкой ухмылкой смотрит мне прямо в глаза. Сара возбужденно шепчет что-то на ухо Иви, глядя в мою сторону. Не понимаю, что происходит. Может, я не всю жвачку убрала из волос или испачкала ею лицо? Я хватаюсь за волосы и вдруг краем глаза замечаю какое-то копошение. Я оборачиваюсь и вижу, что Джейсон делает непристойные движения бедрами в мою сторону, подмигивая Райану. А Райан тянет к Джейсону руку, чтобы дать пять.

О господи! Нет! Они думают, что там, в туалете, мы были вместе! Клуб высокого полета и все такое. Они так думают, потому что Джейсон делает вид, что все так и было! Да как им только в голову могло прийти, что я захочу делать хоть что-нибудь вместе с Джейсоном Липпинкоттом! Да еще в самолете! Да еще в туалете! Я опять смотрю на Сару, она включила свой режим сплетницы на полную, и ее взгляд застыл на мне. Если знает она, то знают все, а значит, это только вопрос времени, как скоро слух дойдет до Марка. И я боюсь даже представить, до каких масштабов мутирует эта сплетня. Порой «Ньютон-Норд» превращается в огромный испорченный телефон.