Союз плуга и трезуба. Как придумали Украину - [128]
— Ніяких рутенців, усі українці, — відповів Карло, подав мені руку і пішов перед фронтом моєї сотні…
… від тієї хвилі з розказів, наказів, звітів і т. і. в австро-угорській військовій команді зникло слово «Рутенен», а писано та говорено тільки “Украінер”».
Чтобы эта этническая мутация обрела легитимность, ей пришлось придумать фальшивую родословную, флаг, герб и гимн.
Необязательно этим гербом мог стать знакомый всем трезуб. В 1917 году Михаил Грушевский написал статью «Украинский герб». В качестве герба новой страны он предложил… золотой плуг на синем фоне, чтобы «этот знак новой Украины занял центральное место в государственном гербе»…
Нетрудно догадаться, что эта идея была подсказана наивным народническим мышлением председателя Центральной Рады. Малороссийское дворянство в XVIII веке просто посмеялось бы над таким предложением. Плуги, грабли и косы — орудия крестьянского труда — не имеют никакого отношения к гербам, являвшимся признаком благородного воинского сословия. Плуг в гербе, с точки зрения геральдики, — это издевка над его владельцем, намек, что он обычный проходимец, решивший присвоить дворянский статус, на который не имеет права. Грушевского все это, видимо, не смущало. Его государство должно было стать державой рабов, понуро бредущих за миражом — золотым плугом.
Но экзотическое предложение полоумного профессора все-таки не прошло — в результате долгих дебатов на синий щит Украины попал не плуг, а трезуб первых Рюриковичей — древний символ феодального рода, создавшего некогда Русь. Отказаться от него, признать, что Украина к Руси не имеет никакого отношения, решительно порвать со всем «русским» в себе и упасть в дорусское прошлое к древлянам и полянам Центральной Раде не хватило душевных сил. Хотя, по логике, вслед за принятием трезуба следовало провозглашать монархию, приглашать Рюриковичей на киевский престол и претендовать на их наследие — Новгород, Полоцк, Владимир-на-Клязьме и всю Великую и Белую Русь в придачу к Руси Малой. Однако суженное «половецкое» сознание первых украинских националистов такой размах не вмещало, протягивая загребущий, но все-таки хуторской взгляд только до Кубани — где мазанки, то и наше!
В реальности Центральная Рада оказалась именно Союзом плуга и трезуба. Чем-то вроде Союза меча и орала из «12 стульев». Ее будущие деятели вымалевывали на картах свою Украину годами. На детскую игру «в государство» они радостно осваивали сотни «грантов» — только в 1909 году австрийское правительство потратило на содержание львовского «научного» общества им. Шевченко во главе с Грушевским 14 000 крон, по постановлению краевого Галицкого сейма, и еще 8000 крон из бюджета имперского Министерства просвещения.
Но к внезапному крушению Российской империи и необходимости взять на себя ответственность за ее осиротевшую без царя окраину, впавшую в смуту, ни профессор Грушевский, ни журналист Петлюра, ни писатель Винниченко оказались совершенно не готовы. Великие дела невозможны без преодоления великих трудностей. К делам же кабинетные мечтатели оказались не способны совершенно, предпочитая витать в наркотических грезах о золотом плуге, который сам упадет им с неба.
Показательно, на что тратились деньги, выделяемые австрийским правительством тому же Обществу им. Шевченко во Львове в уже упомянутом 1909 году. Будете смеяться! На создание «культу Шевченка в його розвитку» и изучение… украинских похоронных обрядов. — Члены этого псевдонаучного сообщества составили тогда перечень вопросов, который требовалось изучить в первую очередь. Привожу только некоторые — самые любопытные:
«1. Які знаки віщують смерть і хто їх видить або чує? Які сни або пригоди проповідають смерть?
3. Що роблять з тілом небіжчика? Хто його миє, чеше і убирає?.. Де дівають солому з сінника, на якім лежав мерлець?
4. Де кладуть мерця, на стіл чи на лавку, куди ногами, і як убирають катафальок?
6. Хто робить трумну, з чого, коли і за що?»
По-видимому, этот консилиум ученых кретинов изобретал не так Украину, как гроб для нее. Не забывая, впрочем, своих повседневных жизненных нужд — тот же Грушевский на «изучении» технологий истинно украинского гробостроительства умудрился разжиться перед Первой мировой войной особняком во Львове, дачей в Карпатах и многоэтажным «небоскребом» в Киеве, квартиры в котором сдавал внаем — неплохо, видать, кормила бородатого прохиндея «украинская справа»!
Подводя итог неудавшемуся эксперименту по изобретению новой страны, Дмитрий Донцов — идеолог украинского национализма уже следующей, бандеровской, эпохи (и еще один новый «украинец» из щирых москалей) был вынужден признать в том же 1926 году, когда в Париже был убит Петлюра: «Украина, которой жаждем, еще не существует, но мы можем создать ее в собственной душе».
Языческая химера, зародившаяся в душах малочисленной группы интеллектуалов, страдавших малороссийским комплексом неполноценности, требовала новой порции жертв, дабы воплотиться в действительность.
… И где найти достаточное количество чистых, праведных душ?
