Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920 - [50]

. Казалось, что победа Горской республики даст возможность распространить власть на прилегающие к Дагестану территории. Но этот благоприятный шанс был сорван не планами большевиков, а действиями генерала Деникина. Горцам предстояло вновь выдержать бой, на этот раз воюя год с лишним с Добровольческой армией.

Турки пытались организовать в Дагестане пехотную дивизию, а в Чечне — кавалерийскую. Командиром пехотного полка в Хунзахе был назначен майор Ахмед-бей. В районе Аксая турки приступили к формированию кавалерийского полка. Однако к этому моменту англичане добились от Османской империи согласия на окончательное свертывание ее присутствия в Закавказье, в том числе в Дагестане. Уже с середины ноября ее военные инструкторы были заменены англичанами[470].

Пытаясь хоть как-то сблизиться с горцами, генерал Томсон в своем заявлении от 27 ноября 1918 года объявил, что, пока мирная конференция не решила судьбу Кавказа, правительство Северного Кавказа будет признано союзниками в качестве единственно законной власти. Более того, было обещано, что силы Деникина не будут допущены на территорию Горской республики[471]. Генерал В. Томсон телеграфировал Горскому правительству, обещая поддержать народы Кавказа и помочь им, если они согласяться на следующие условия:

1. Учредить коалиционное правительство.

2. Объединиться против большевиков.

3. Учредить справедливую власть.

4. Восстановить железнодорожные и морские коммуникации и уменьшить страдания от голода, возникшие из-за недостатка продовольствия.

5. Удалить из страны всех турок и прекратить германо-турецкую пропаганду.

6. Помочь союзникам поддерживать контакт с Деникиным[472].

Проблема горцев была в том, что англичане были уверены в их пронемецких настроениях, они не могли простить того факта, что Германия совместно с Турцией фактически стала гарантом их независимости, и это заставляло относиться к горцам как к тем, кто якобы втайне симпатизируют немцам. На самом деле это было совершенно не так. Горцев можно было бы обвинить в протурецких настроениях, но уж точно не в пронемецких. Горцы искали союзников в зависимости от развития ситуации на Кавказе, а не потому, что как-то были связаны с немцами, чему не было и исторических подтверждений, как в случае с Турцией.

При этом англичане не могли не видеть временного успеха Союза горцев в Дагестане против Бичерахова. 18 ноября 1918 года в Темир-Хан-Шуре собрались представители Чечни и Дагестана, которые, заслушав доклад правительства, выразили ему всемерную поддержку, о чем было сообщено в донесении от П. Коцева на имя министра иностранных дел Грузии. Таким образом, в этот период горцы могли изменить мнение новой иностранной коалиции на Кавказе в лице англичан и французов, повернув в свою сторону. Другое дело, что момент длился не так уж и долго, чтобы те, кто был на Кавказе, смогли передать новости в Лондон и Париж. Ситуация менялась быстрее, чем военные миссии успевали порой доносить о происходящих на Кавказе событиях…

Хуже всего обстояло дело с требованием поддерживать контакт с генералом Деникиным, с тем, кто не скрывал своего намерения возродить единую Россию в рамках границ бывшей Российской империи.

Глава 3 Дезорганизация Республики Союза горцев в 1918–1919 годах

Казачество (движение братьев Бичераховых в 1918 году)

На фоне дипломатических побед представителей Горской республики в Стамбуле, Трапезунде и Батуме в апреле — мае 1918 года события на самом Северном Кавказе стремительно ухудшались.

Большевики решили сделать ставку на горцев, стремясь к переделу земли за счет казаков. Логичным было бы сделать ставку на вооруженное казачество, но именно эта часть российского общества оказалась в оппозиции к советской власти[473]. Казаки в большей своей части оказались верны присяге императорской России. Поэтому они поддерживали тех, кто выступал за восстановление монархии — конституционной или абсолютной.

Горцам не совсем были понятны разногласия в политических течениях, они готовы были поддержать любого, кто пообещает им возврат земель, утерянных ими в ходе колонизации Северного Кавказа Российской империей в XVIII–XIX веках, а именно большевиков, которые безоглядно обещали все, что хотели от них услышать горцы: землю, шариат, адаты, автономию. То есть все то, чего они в итоге были лишены в 20-х годах, после упрочения советской власти в регионе.

Ситуация в регионе, осложнившаяся после взятия большевиками в марте 1918 года Владикавказа, стала усугубляться после того, как новые власти приступили к решению казачьего вопроса. Для большевиков это означало передачу земли безземельным горцам.

Как уже отмечалось, казаки владели в десятки раз большей площадью земель, чем горцы, земельный казачий пай на Тереке составлял в среднем 18,8 десятины, а на душу горского населения приходилось лишь по 0,57 десятины пашни[474]. Стоит иметь в виду, что речь шла не о переделе наделов, а о выселении целых казачьих станиц. Для начала, чтобы удовлетворить интересы ингушей и закрепить за ними статус союзников большевиков, советская власть решила передать им в собственность земли четырех казачьих станиц — Воронцово-Дашковской, Сунженской, Тарской и Фельдмаршальской. Речь шла о решении Третьего областного Терского съезда 1918 года