Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920 - [103]

Действия казачества внутри самой Республики Союза горцев разделили страну на две части, «горцев» и «казаков», где найти общий язык оказалось на тот момент фактически невозможным из-за принципиального расхождения будущего устройства республики. Отсюда и межэтнические конфликты, которые происходили на всем протяжении существования Горской республики (ингушско-казачий, чеченско-казачий и др.) и только расшатывали и без того слабое государство. При этом горское руководство свободно находило общий язык с руководством кубанского казачества, чего не получалось с терским.

Терские казаки, с самого начала ориентировавшиеся на силы, призывающие восстановить Российское государство в рамках бывшей империи, не могли согласиться с горцами, претендовавшими на независимость от бывшей империи. В итоге, уже под властью большевиков, атаман терского казачества генерал Г. А. Вдовенко[937] вынужден был передать решение всех вопросов, связанных с судьбой терского казачества, в руки руководителя донского казачества в эмиграции, главы донского войскового казачества Николая Михайловича Мельникова[938]. Он обращается за помощью к европейцам уже из Севастополя перед эмиграцией из России, указывая, что это первое обращение терских казаков к лидерам иностранных государств. В прошении есть пожелание, чтобы иностранные государства были посредниками между терскими казаками и большевиками, что выглядело нереально в апреле 1920 года. Терский атаман явно недооценивал ситуацию. При этом ни слова о горцах, о союзе с горцами. Теоретически, он готов был пойти на соглашение с большевиками, но не с горцами, что красочно определяет отношения горцев и казаков.

Стоит также иметь в виду, что Горское правительство сильно зависело от нескольких персон и у него не было резерва политически активных лиц, способных заменить тех, кто по разным причинам вышел из строя. Непопулярность правительства П. Коцева стало одной (хотя и не главной) причиной падения Республики Союза горцев в мае 1919 года. И наоборот, авторитет и влияние исламского духовенства (А-х. Акушинский, Узун-хаджи и др.) вкупе с работой политиков ранга А. Кантамира, Г. Баммата, А. Цаликова, В.-Г. Джабагиева и А.-М. Чермоева и других позволило воссоздать временные органы и пытаться найти удобный момент, чтобы провести выборы и избрать в итоге законное правительство республики.

Ошибка руководства Горской республики заключалась и в зависимости ее экономики от денежных единиц соседних стран. За три года существования не было сделано ни одного реального шага для ввода своей денежной единицы. Не была организована регулярная армия, она чаще всего состояла из отрядов, привязанных к отдельным вождям.

Республика Союза горцев Северного Кавказа полностью зависела от иностранной поддержки, и это было не лучшим ее качеством, а проявлением слабости. Существуя за счет всемерной поддержки Грузии и Азербайджана, Республика Союза горцев не могла выступать на международной арене на одном уровне с теми, кто ее подпитывал. Горское правительство первоначально делало ставку на Турцию, но не смогло быстро переориентироваться на победителей в лице Британии и Франции, что привело к поддержке последними армии генерала А. Деникина. Здесь таилась и другая ошибка горцев — они не смогли с самого начала представить себя как антибольшевистскую силу, и это способствовало их игнорированию со стороны западных держав.

Практически до победы Советской России над Белой армией генералов Деникина и барона Врангеля западные страны всерьез не рассматривали Горскую республику как имеющую право на самостоятельное существование. Сконцентрировав все свое внимание на борьбе против большевиков, на идеях генералов Белого движения, придерживающихся восстановления империи, они практически стали противниками горцев Северного Кавказа. И удар, нанесенный политикой западных держав в отношении горцев в 1918–1919 годах, стал самым сильным действием против независимости горцев Северного Кавказа.

Если в 1917 году победа большевиков регионе была гипотетической, в 1918 они, казалось, не имели шансов, то в 1919 они уже были реальной политической силой, победившей в 1920 году. И этому способствовала не политика большевиков в регионе, а общая тенденция поражения Белой армии по всей стране. Горская республика оказалась не способна убедить союзников в 1918 и в 1919 годах о том, что горцы реально их союзники. Только поражение А. Деникина подтолкнуло союзников рассмотреть возможность использования горской карты, но было поздно, битва была проиграна, пойти против большевиков горцы были не в состоянии.

Северокавказская политическая элита, немногочисленная по сути, была разобщена с самого начала, разойдясь во мнениях по главному вопросу: каким быть государству и с кем пойти на соглашение— с меньшевистской Грузией, с демократическим Азербайджаном или даже с большевиками России, а может, с религиозной частью горского общества, требующей воссоздания теократического устройства, каким было государство в период правления имама Шамиля в 1840–1859 годах.

Попытка соединить совершенно разные по устройству, социальному положению, по языку, традициям, обычаям и вероисповеданию народы Северного Кавказа привела к тому, что предпочтение отдавалось национальным интересам, так как каждому обществу в рамках своей этнической группы были ближе свои проблемы. Постоянное лавирование в этом вопросе не приносило успеха и выливалось порой в открытые столкновения.