Совсем не Аполлон - [15]
— Подожди.
Он подбежал ко мне с пачкой бумаг в одной руке и тяжелым портфелем в другой. Он выкрикнул мое имя, а потом подбежал ко мне. Перевел дыхание, прежде чем заговорить:
— Здравствуй. Да. Я хотел кое-что спросить.
«Я хотел кое-что спросить». Нервные волны побежали по всему телу, поднялись к горлу, растеклись по кровеносным сосудам, пока он переводил дыхание, чтобы продолжить.
— Или ты спешишь?
— Урок начался… — я посмотрела на часы, — пять минут назад.
— Ой. Прости.
Он легко засмеялся. Мы оба засмеялись.
— Можешь потом зайти в учительскую? Перед обедом? Тогда поговорим.
О чем? И как?
— У меня после этого урока окно.
— Отлично. Приходи. То есть если можешь.
Он зажал стопку бумаг под мышкой — той рукой, которой держал портфель, — и открыл передо мною дверь. Впервые в жизни мужчина открыл передо мною дверь. Я спокойно вошла, хотя мне было бы удобнее открыть дверь самой и впустить его, и побежала на английский.
Была я внимательна на уроке? Ответила ли я на вопросы о том, почему Лены нет уже неделю? Нет и нет.
Рабочий кабинет Андерса Страндберга представлял собой маленькую каморку рядом с учительской. Наверное, не очень-то весело там сидеть. Честно говоря, я никогда не задумывалась о том, в каких условиях приходится работать учителям, когда они не ведут уроки. К тому же эта каморка была рассчитана на двоих: он плюс, кажется, Май-Бритт. Математики должны держаться вместе. На его рабочем столе лежали стопки бумаг, сложенные кое-как, того и гляди рассыплются по полу.
Стоя рядом, я чувствовала, что начинаю привыкать к его присутствию. То, что я нахожусь рядом с ним, было уже не так непостижимо странно. Даже вполне естественно. Кошка стояла рядом, глядя прямо на него.
— Присаживайся, — сказал он, быстро взглянув на меня, и положил лист бумаги, на котором только что писал, на самый верх стопки — та чуть не упала. — Спасибо, что нашла время прийти.
На секунду мне стало немного неприятно. От всей этой ситуации вдруг повеяло холодом и сухостью. Как будто он был представителем власти, который вызвал меня для серьезной беседы, для начала обманув мою бдительность притворно-дружеским тоном. Как будто он вовсе не был тем Андерсом Страндбергом, каким я его себе представляла.
Но стоило ему оглядеться по сторонам, взглянуть на меня и засмеяться, как это неприятное чувство исчезло.
— Да, вот так я и живу!
Я немного расслабилась и даже пошутить смогла:
— Очень уютно.
И мы снова оказались на равных.
— Я тут кое о чем подумал. Не хочешь ли написать для газеты о какой-нибудь книге? Ну, знаешь, для той газеты, в которую я пишу.
Чего?! Простите, извините, я верно расслышала? Разве можно просто так взять и спросить? О таком? Это же огромный, гигантский, необъятный вопрос! Он что, этого не понимал?
Наверное, понимал. Он смотрел на меня дружеским и открытым взглядом, не торопя с ответом на огромный вопрос, который пока не нашел себе места в этой каморке. И у меня внутри.
— Не обязательно решать сейчас. Но я знаю, что Анки, редактор отдела культуры, хотела бы найти молодого автора, который может написать о любимой книге. Рекомендацию читателям перед Рождеством.
Господи боже мой! Написать статью для газеты! Подписанную моим именем! Да такую газету, может быть, читает куча народу! Писать в школьную газету — это одно, а в настоящую, ежедневную, подписка на которую стоит несколько сотен крон каждый месяц, — это, мягко говоря, нечто иное. И откуда мне знать, могу я или нет написать о книге так, чтобы это было интересно другим.
— Если тебе понравится книга Туве Янссон, например. Прочесть темной зимой повесть, действие которой разворачивается летом в финских шхерах, — неплохо, по-моему. Или можно написать о другой книге. Выбор, конечно, за тобой.
— Я не знаю…
Ну почему именно сейчас мне надо думать над вопросом, на который так трудно ответить? Над вопросом, который и радует, и пугает. Почему мне нельзя просто продолжать заниматься тем, что я наверняка знаю и отлично умею? И почему этот вопрос мне задает именно Андерс Страндберг?
— Никакой спешки. И ты ничего не должна. Если не хочешь, то просто скажи.
Слишком поздно — неужели он не понимает? Слишком поздно для таких слов. Теперь я все равно буду мучиться над этим вопросом, пока не позеленею. Что бы я ни решила.
— Хотя, конечно, — подмигнул он, — было бы здорово, если бы у меня в школе появилась коллега.
— Ну, я не знаю…
Какой словарный запас! Какие прекрасные данные для будущего рецензента!
В приемной мне сказали, что Ленин папа позвонил и сообщил, что Лена болеет и не придет в школу до конца недели. То есть Лена жива, мама жива, папа жив, бабушка жива. Уже что-то. Живы-то живы, но что происходит в их жизни?
Дома. Мама, кажется, заметила, что все не как обычно.
Я сидела у себя в комнате, пытаясь готовиться к контрольной по математике. Вчера вечером у меня ничего не получилось, и теперь я чувствовала, что никогда в жизни не была так плохо готова к контрольной. Завтра передо мной ляжет лист с заданиями, и это конец.
Голос Моррисси звучит достаточно громко, чтобы прочувствовать весь трагизм его песен. Длинные ряды уравнений. И вдруг я чувствую, что она стоит у меня за спиной. Вижу отражение в темном оконном стекле, чувствую ее присутствие. И воздух вокруг нее вибрирует от непонятной злобы. Дрожит. Выжидает.
«Никто не спит» известной шведкой писательницы Катарины Киери — роман о самом тяжёлом, о немом горе потери. Элиасу шестнадцать, он замкнут, закомплексован и зациклен лишь на одном: три года назад его жизнь изменилась навсегда, мама ушла из дома и не вернулась. Годы идут, а жизнь так и делится на строгие «до» и «после». Он написал маме 120 писем, и пока никакое «после» для него просто не складывается. Вежливое молчание с отцом, отсутствие друзей в школе… Хобби и досуг тоже остались в той жизни. Три года — настоящая пропасть, и в одиночку ее не перешагнуть.
Документальная повесть о жизни семьи лесника в дореволюционной России.Издание второеЗа плечами у Григория Федоровича Кругликова, старого рабочего, долгая трудовая жизнь. Немало ему пришлось на своем веку и поработать, и повоевать. В этой книге он рассказывает о дружной и работящей семье лесника, в которой прошло его далекое детство.
Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мальвине — тринадцать лет, и она, как все ее сверстницы, ходит в школу, любит болтать с лучшей подружкой Лиззи, занимается музыкой, воюет с мальчишками на вилле, катается на велосипеде, влюбляется, ссорится со старшей сестрой, навещает дедушку, словно Красная Шапочка…Но что-то не так. У Мальвины есть темная тайна — то, в чем стыдно признаться, но очень тяжело держать в себе. Однажды она пытается рассказать правду родным, но ее не хотят услышать и понять. Даже брат, который раньше всегда ее поддерживал…Пронзительный, светлый, остроумный, поэтичный роман немецкой писательницы Беате Терезы Ханики — ее первая книга для подростков, но именно за него Беате получила несколько премий, и в том числе была номинирована на Немецкую детскую литературную премию.Перевод данной книги был поддержан грантом Немецкого культурного центра им.
Быть любимым. Это все, к чему стремится герой романа молодого французского писателя Акселя Сандра. Не зная, кто его родители, он с детства привык оказываться в разных приемных семьях, где он чувствовал большее и меньшее участие. Но не более того. И как только он узнаёт, что обладает выдающимся интеллектом и впервые чувствует интерес к своей персоне, он начинает думать, что добившись успехов в учебе, сможет снискать внимание и любовь окружающих. И поэтому упорно трудится: в интернате, в школе, в институте. Раскладывая свои мысли и чувства по папочкам, герой Акселя Сандра поступает на медицинский факультет, оканчивает учебный год с отличием, получает возможность пройти оплачиваемую стажировку, вливается в компании сокурсников.
Лето всегда пахнет луговыми цветами, любовью и счастьем. Безмятежность июльских дней — это застывшее время, когда секундная стрелка трепетно останавливается, оглядывается по сторонам и понимает, что спешить ей совершенно точно некуда.Сбежав из пыльного и душного Стокгольма и окунувшись с головой в хуторскую жизнь, Адам и Мари-Лу подарили это лето друг другу, утонув в воспоминаниях, спорах, смехе. Их связывает череда летних каникул, прогулки по красивейшему лугу, окрещенному «бронзовым веком», и наивное детское «я хочу, чтобы мы всегда были вместе».
Благодаря роману Стефана Касты «Притворяясь мертвым» вы узнаете, какова цена дружбы и есть ли альтернатива мести.Подросток Кимме находится между двумя мирами. В одном, более близком, — вечера в «пряничном» домике с приемными родителями Кристин и Джимом, тушеный цыпленок с ломтиками моркови и книги. В другом, чуждом ему, — вечеринки, совместные походы и первая любовь.Пытаясь влиться в компанию ради девушки, в которую влюблен, Кимме отправляется с приятелями в лес на выходные. Понаблюдать за птицами. Никто не мог и предположить, чем это закончится для Кимме: он оказывается брошенным в лесу, с серьезным ранением и слабой надеждой на спасение…«Притворяясь мертвым» — книга о выборе, совести и способности прощать.Роман Стефана Касты, лауреата премии Астрид Линдгрен, был отмечен Августовской премией и почетным знаком Нильса Хольгерссона.