Современный политик: охота на власть - [116]
Согласно доступным нам работам Моска, относительно правящего класса можно сказать следующее:
1. Во всех обществах существуют два класса людей: правящих и управляемых. «Первый, всегда менее многочисленный, выполняет все политические функции, монополизирует власть и наслаждается теми преимуществами, которые дает власть, в то время, как второй, более многочисленный класс управляется и контролируется первым в форме, которая более или менее законна, более или менее произвольна и насильственна и обеспечивает первому классу материальные средства существования».
2. Правящий класс в отличие от класса управляемых всегда организован. И именно это его свойство позволяет ему осуществлять власть над неорганизованным меньшинством. «Власть всякого меньшинства непреодолима для любого представителя большинства, который противостоит тотальности организованного меньшинства».
Элиты «отличаются от массы управляемых качествами, которые обеспечивают им материальное, интеллектуальное и даже моральное превосходство»
3. Правящий класс обычно сформирован таким образом, что составляющие его индивиды «отличаются от массы управляемых качествами, которые обеспечивают им материальное, интеллектуальное и даже моральное превосходство… Другими словами, представители правящего меньшинства неизменно обладают свойствами, реальными или кажущимися, которые глубоко почитаются в том обществе, где они живут».
4. Правящий класс «приходит в упадок, если [правящие] перестают совершенствовать те способности, с помощью которых пришли к власти, когда они не могут более выполнять привычные для них социальные функции, а их таланты и служба утрачивают в обществе свою значимость».
В своих работах Моска прямо не отвечает на вопрос о том, что такое власть, зачем она нужна и что позволяет «правящему классу» ее осуществлять. Но по его работе вполне можно понять, каким представлением руководствовался автор. Так, приводя примеры разных типов «правящих классов», Моска указывает, что их формирование всегда было связано с рядом исключительных возможностей. До Нового времени военная сила могла конвертироваться в собственность. В начале XX века богатство, которое стало, по мнению автора, отличительной способностью «правящего класса», может конвертироваться в политическую власть и наоборот. Оно также может конвертироваться в лучшее образование для своих детей, которое, в свою очередь, в дальнейшем опять может конвертироваться в богатство и т. д.
Власть же, в понимании Моска, связана с управлением обществом. В доступных нам работах мы не нашли ответа на вопрос о том, что означает «управление обществом». Однако во всех работах прослеживается убежденность автора в том, что обществом необходимо управлять и что управление это осуществляет немногочисленный, но организованный «правящий класс». При этом важно понимать, что для автора «правящий класс» не совпадает с теми, «кто, по мнению большинства, отождествляется с властью». Автор утверждает, что правящий класс многочисленней этой группы, хотя и меньше по численности тех, кем он управляет.
Отвечая, как происходит формирование нового правящего класса, Моска фактически строит технологию такого типа действия и проясняет появление новых «формул власти»:
1. Должен появиться человек, которому следует «обладать необходимым качеством — глубоко осознавать собственную значимость или, лучше сказать, искренне верить в действенность своих усилий». При этом автор отмечает, что этот человек не может быть «нормальным» и «уравновешенным» в том понимании, которое распространено в обществе. К нему не применимы моральные оценки, поскольку он является «носителем более совершенной концепции осуществления принципа справедливости». «Поглощенные поисками своих идеалов, исключая все остальное, эти люди всегда готовы страдать сами и заставлять страдать других — до тех пор, пока не будут достигнуты их цели».
2. Вокруг такого человека собирается более или менее многочисленная группа людей, «которые ловят каждое слово учителя и глубоко вдохновляются его чувствами». Так формируется «руководящая группа», внутри которой «исходящее от учителя вдохновение развивается, очищается, разрабатывается далее, чтобы стать истинной политической, религиозной или философской системой, свободной от многочисленных или слишком уж явных непоследовательностей или противоречий».
3. Вне руководящего ядра формируется группа «прозелитов», или сторонников. При этом их лояльность доктрине обусловливается, по мнению автора, тремя факторами: 1) степенью адаптации доктрины к конкретной исторической ситуации; 2) способностью «удовлетворять возможно большее число человеческих чувств, страстей и склонностей, в том числе таких, которые наиболее широко распространены и глубже всего коренятся в сознании людей»; 3) наличием «хорошо организованного руководящего ядра», состоящего из людей, которые распространяют доктрину и сами действуют в соответствии с ней.
Подводя итог анализу текстов Моска, можно отметить, что в его работах уже зафиксировано наличие разделения на «правящий класс» и «управляемых». Причем разделение это, по его мнению, существует всегда и во всех обществах и вызвано тем, что обществом необходимо управлять. Демократия же, идея которой противоречит этой конструкции, для автора является не более чем одной из «формул власти», или «доктриной», которая позволяет легализовать нахождение той или иной правящей группы у власти.
Книга известного украинского публициста Константина Кеворкяна, вынужденного покинуть родной Харьков после нацистского переворота на Украине, посвящена истории, настоящему и будущему этой страны. В чем причина, и где истоки бандеровщины и мазеповщины, столь живучих на Украине? Почему население Украины оказалось настолько восприимчиво к нацистской пропаганде? Что происходит на Украине в последние годы, и какое будущее ожидает украинскую власть, экономику и народ? Взгляд «изнутри» Константина Кеворкяна позволяет читателю лучше понять, как и почему Украина погрузилась в хаос гражданской войны, развал экономики и вымирание населения.
«Русская земля принадлежит русским, одним русским, и есть земля Русская… Хозяин земли Русской – есть один лишь русский (великорус, малорус, белорус – это все одно)». Автор этих слов – Ф.М. Достоевский. «Тот, кто говорит: «Россия – для русских», – знаете, трудно удержаться, чтобы не давать характеристики этим людям, – это либо непорядочные люди, которые не понимают, что говорят, и тогда они просто придурки, либо провокаторы, потому что Россия – многонациональная страна». Это высказывание принадлежит президенту В.В.
Пишущие об истории российско-американских отношений, как правило, сосредоточены на дипломатии, а основное внимание уделяют холодной войне. Книга историка Ивана Куриллы наглядно демонстрирует тот факт, что русские и американцы плохо представляют себе, насколько сильно переплелись пути двух стран, насколько близки Россия и Америка — даже в том, что их разделяет. Множество судеб — людей и идей — сформировали наши страны. Частные истории о любви переплетаются у автора с транснациональными экономическими, культурными и технологическими проектами, которые сформировали не только активные двухсотлетние отношения России и США, но и всю картину мировой истории.
Воспоминания контр-адмирала К.И. Деревянко рассказывают о Великой Отечественной войне. В первой книге своих воспоминаний автор повествует о героической обороне Одессы в 1941 г. и весомом вкладе Военно-морского флота в оборону города. На страницах книги рассказывается о героизме моряков, о нелегкой борьбе защитников города с врагом.Книга рассчитана на самый широкий круг читателей, интересующихся историей Великой Отечественной войны.
Книга отражает современный уровень изучения в России истории югославянских народов в XX в. В опоре на новейшую литературу и доступную источниковедческую базу прослеживается возникновение югославского государства в 1918 г., складывание его институтов и политической системы, большое внимание уделяется событиям Второй мировой войны, освещается период социалистической Югославии, который закончился так называемым югославским кризисом – распадом государства и чередой межэтнических гражданских войн.Для историков и широкого круга читателей.
Быть может, через сто лет историки (если они еще будут существовать), назовут 2015-й первый годом нового Великого переселения народов. И будут иметь для этого все основания. Орды мигрантов атаковали рубежи ЕС, смели оборону толерантных европейцев и осваивают просторы завоеванного ими вожделенного западного Элизиума. Еще немного, и закат Европы, предсказанный Шпенглером, станет реальностью.Этот последний акт европейской истории привлек внимание мировых СМИ, которые широко освещают — правда, на однобокий толерантный лад — происходящее.
В книге собраны публицистические и экспертные статьи Виталия Иванова, написанные в 2005–2007 годах. Автор определяет себя как охранителя и антиреволюционера, то есть последовательного сторонника власти и приверженца правых взглядов, враждебного одновременно левачеству и либерализму. Нисколько не скрывая своей ангажированности, напротив, всячески ее подчеркивая, он разбирает базовые политологические понятия (суверенитет, демократия, нация и пр.), анализирует идеологические опыты представителей власти, критически деконструирует тексты российских оппозиционеров (Илларионова, Белковского, Рогозина, Рыжкова) и зарубежных критиков Кремля.
Фрагменты обсуждения подготовлены на базе материалов сайта Президента РФ Дмитрия Медведева (www.kremlin.ru) и социальной сети «Свободный мир» (www.liberty.ru)
Книжечка о борьбе – о теме, которую в эпоху нынешней европейской политкорректности не слишком принято обсуждать. Текст великого шахматиста, игру которого отличали тонкая стратегия и яркие комбинационные замыслы, глубокий анализ, высокая техника и психологический подход к сопернику. Замечания Ласкера о стратегии и тактике, о принципе экономии сил, о равновесии и превосходстве, о логике борьбы за существование и о принципе справедливости, несомненно, представляют интерес. Логика давно выброшена за рамки школьных программ, и знакомство с текстом Ласкера лишний раз позволяет заключить, что это, скорее всего, немалая потеря.This tiny book is about struggle, a subject not readily discussed in the present-day European political correctness milieu.