Современный греческий детектив - [95]

— А ты что скажешь?

— Я? Согласен. А почему эта малышка тебя заинтересовала?

Ответ у Бекаса был готов заранее:

— Да Элени с ней подружилась, и эта Марина у нее с языка не сходит. А ты ведь знаешь нынешних…

— Но Элени уже не ребенок…

— Конечно, и все же мне небезразлично, с кем водит дружбу моя дочь. Так что она такое?

— Розину?

— Да.

— Насколько мне известно, вполне порядочная девушка. Она из семьи…

— Семья — ладно! Сама-то она какова?

— Я же сказал! Прелестная малышка.

— И сколько этой «малышке» лет?

— Года двадцать два, ну может, двадцать пять…

Половинка сигареты кончилась. Бекас отвернул лацкан пиджака, вытащил приколотую булавку и с ее помощью извлек остаток сигареты из мундштука.

— Вот ты говоришь «прелестная малышка», что это значит?

— А что именно ты хочешь узнать? — Глаза под стеклами очков хитровато блеснули.

— Так, вообще.

— Ну-ка скажи, сколько лет мы знакомы?

— Лет двадцать.

— Двадцать два. И за эти двадцать два года я слишком хорошо тебя изучил, чтоб ты мог меня одурачить. Какого дьявола тебе понадобилась Марина? Выкладывай!

— Правда ли, что она любовница богача?

Макрис удивленно посмотрел на друга. Пухлое, усатое лицо «сердитого кота» — так часто дразнил его Макрис — ничего не выражало.

— Любовница богача? Впервые слышу. Ты имеешь в виду конкретного богача?

— Да, так говорят.

— Кого?

— Некоего Дендриноса. Ангелоса Дендриноса.

— Это что же, муж знаменитой госпожи Дендрину?

Бекас все с тем же бесстрастным видом спросил:

— Почему «знаменитой»?

— Ну, три ее брака и многое другое…

— Мне не сказали, что он муж «знаменитости». Знаю только, что его зовут Ангелос Дендринос и он якобы крупный промышленник.

— Ну да, тот самый. Но я не слышал, чтобы малышка была его приятельницей.

Макрис скрестил руки на письменном столе и заговорщически наклонился к Бекасу.

— И ты продолжаешь утверждать, что тебя все это интересует только из-за дочери? — спросил он, заглядывая Бекасу в глаза.

— Конечно.

Макрис недоверчиво покачал головой.

— Если бы я не знал, что ты ушел на пенсию, то подумал бы, что полицейский Бекас раскручивает очередное дело.

— Но ведь ты знаешь, что я ушел.

— Да, это меня и озадачивает. У тебя есть еще вопросы?

Бекас состроил невинное выражение.

— Да нет, что ты. Впрочем… — Он как будто задумался ненадолго и добавил, словно такая мысль только что пришла ему в голову: — Если не трудно, познакомь меня с этой малышкой. Ну… чтобы я мог составить о ней собственное мнение.

— Ради дочери?

— Естественно.

Бекас отлично понимал, что обмануть Макриса ему не удалось, а тот тоже был уверен, что Бекас это понимает.

— Помилуй, какой труд! Хочешь, пойдем сегодня же вечером в театр?

— Буду очень признателен.

Бекас поднялся.

— Ну ладно, извини, что оторвал от работы.

Он протянул руку, Макрис быстро пожал ее и спросил теперь уже на полном серьезе:

— И все-таки скажи, зачем тебе понадобилась малышка Розину?

— Мне поручили одно дело.

— Полиция?

— Нет, приятель.

Дженни Дендрину отправилась от Бекаса прямо домой, на улицу Мурузи. Она припарковала длинный черный «мерседес» так мастерски и спокойно, что никто бы не угадал ее возбужденного состояния, и, выйдя из машины, окинула быстрым взглядом окна своей квартиры: совсем недавно она купила целый этаж.

Привратник застыл перед нею в почтительном поклоне.

— Мой муж не выходил из дома? — спросила она.

Привратник сказал, что не видел.

В задумчивости она пошла к лифту, и, пока он полз вверх, на лице женщины отражалась душевная борьба. Однако перед дверью квартиры ее черты обрели прежнее спокойствие. Открыв дверь своим ключом, она сбросила на руки горничной легкое пальто и вошла в гостиную. Муж, сидя за письменным столом, читал какой-то иностранный журнал.

— Ты еще не выходил?

— Я жду звонка из Лондона.

Роскошная квартира была обставлена с большим вкусом. Здесь явно потрудился какой-нибудь знаменитый художник по интерьеру. Но чего-то не хватало этому жилищу — должно быть, теплоты, уюта, который привязывает человека к его дому.

— Так быстро? — удивился муж.

— Да, я раньше освободилась…

— И в Кифисью не поехала?

— Нет.

Дженни Дендрину строила новую виллу в Кифисье.

— Но ты вроде собиралась посмотреть, как идет строительство.

— У меня были более срочные и серьезные дела, — спокойно ответила она.

Ангелос Дендринос отложил журнал.

Этот сорокалетний мужчина выглядел моложе своей жены и внешне был похож на киноактера.

Шотландский костюм красиво облегал стройную спортивную фигуру, ярко-голубые глаза казались еще красивее на фоне морского загара и мягких курчавых волос, слегка тронутых сединой.

— Срочные и серьезные? — переспросил он, откинувшись на спинку кресла. — Впервые слышу от тебя подобные выражения, а что произошло?

— Не знаю, должна ли я сообщать тебе об этом.

Ангелос улыбнулся — надо сказать, улыбка у него была совершенно очаровательная.

— То есть как не знаешь? Вот уж не думал, что у нас могут быть секреты друг от друга.

Дженни Дендрину бросила на мужа красноречивый взгляд, но промолчала.

— Так о чем речь? — По голосу его было ясно, что он не принял всерьез слова жены.

— О моей жизни.

Дендринос улыбнулся.

— О твоей жизни? Не хочешь ли ты сказать, что больна, а я об этом не знаю?