Современный греческий детектив - [15]

Отто начал нервничать.

— Это зрелище мне совсем не нравится, — тихо сказал он, беря Марианну под руку и отводя немного в сторону. — Это… Это… трусость! Я не очень разбираюсь в политике и еще меньше — в военном деле, но, по-моему, прикрываться этими несчастными — проявление трусости!

Когда прицепили паровоз, весь состав почему-то пошел на вспомогательный путь.

— Что такое? Почему не едем? — забеспокоился Герман.

Оказалось, они немного опаздывают и теперь должны пропустить встречный экспресс. Ждать надо было минут пятнадцать.

Отто повел Марианну к артистическому вагону. Здесь собралось человек десять отпускников — солдат вермахта. Блондинка играла на аккордеоне, ей вторил на губной гармошке однорукий сержант лет сорока. Песня кончилась, раздались хлопки. Герман подошел и встал рядом с Марианной.

— Нам говорили, что «клетки» в составе не будет, — обратился он к Отто. — Насколько мне известно, наш поезд не выполняет никакой миссии, я имею в виду — не везет важного груза.

— Разве я не важный груз? — попытался сострить Отто.

Стоящие рядом из вежливости засмеялись.

Опять Марианна отметила настойчивость, с какой Герман твердил о «клетке». И чего это вдруг он заговорил о «важном грузе»?

Герман тоже заинтересовался Марианной. От его внимания не ускользнули ни ее изучающие глаза, ни беспокойство сродни его собственному.

Песню заложников заглушил гудок приближающегося экспресса. Пассажиры стали расходиться по вагонам. Взглянув на часы, Отто проворчал:

— Опаздываем на целых полчаса.

Поезд двинулся к основному пути в тот самый момент, когда мимо с несмолкающим гудком промчался экспресс.

2

Аристидис сидел в комнате один, боясь даже пошевелиться — как бы хозяева не подумали, что он роется в письменном столе. «Черт меня дернул влезть в это дело, — мысленно сокрушался он. — Всегда так: думаешь, как лучше, а выходит наоборот».

Внутренний голос нашептывал ему, что он, как последний дурак, добровольно засунул голову в пасть льва. Из соседних комнат не доносилось ни звука. «Спят, что ли, черти? А обо мне забыли?»

Он громко откашлялся, чтобы напомнить хозяевам дома о своем присутствии. Но и после этого к нему никто не вышел. «Должно быть, справки наводят. Дело, как видно, не из пустяковых…»

Из комнаты, куда ушел Макс, послышался приглушенный звонок телефона. Аристидис навострил уши, пытаясь уловить хотя бы словечко, но не смог. Да если бы и смог, все равно ничего не понял бы, потому что Макс говорил по-немецки.

— Ваше поручение выполнено, — сообщил голос из трубки.

— Жди в Королевском парке. На встречу придет человек от меня, — распорядился Макс и вышел в холл.

Увидев его, Аристидис встал.

— Оставайтесь пока здесь, — проговорил Макс, направляясь к выходу и не давая Аристидису времени возразить.

Аристидис разозлился. «Черт меня возьми. Надо было сказать, что у меня срочная работа, что мне попадет от начальства. Хотя бы объяснил, зачем я ему понадобился».

А Макс уже сел в машину и уехал.

В Королевском парке гуляли одни старики да дети. Оглядевшись, Макс направился к скамейке, где лысый майор читал газету.

— Слушаю! — без предисловий бросил Макс и присел рядом.

— Записано четыре телефонных разговора.

— В тот час, который нас интересует?

— Так точно, — ответил майор. — В первом речь шла о свадьбе.

— Слово в слово!

Когда лысому майору приходилось встречаться с посланным от 013, он всегда вел себя очень осторожно. Не раз ему приходила в голову мысль о том, что посыльный был не кто иной, как сам «хозяин». По тону не скажешь, что он просто посыльный. И решения принимает очень уж быстро. Как правило, этого не делают, когда есть кто-то повыше. Он дословно передал содержание первого разговора: «Все в порядке. О свадьбе их известили. Жених выехал. Приглашения для шаферов у меня».

«Обычный шифр сопротивленцев», — подумал Макс и нетерпеливо приказал майору продолжать. Он совершенно упустил из виду, что такая манера сбивает с толку его сотрудников, не давая им возможности ни думать, ни разумно действовать. Майор, начиная нервничать, перешел к следующему разговору: «Говорит Марианна, не перебивайте меня, я очень спешу! Звоню с Ларисского вокзала…»

Да! По всей видимости, это именно тот разговор. Макс внимательно выслушал все: переданную неизвестной женщиной информацию о том, что в поезде не будет «клетки», фразу об апельсинах и напоследок — о забытом утюге… Наверняка предлог!

— Номер телефона? Женщина звонила из телефонной будки на вокзале и разговаривала с мужчиной. Его имя Антонис Канакис, проживает по улице Лезву, двадцать четыре, телефон пятнадцать триста сорок шесть.

Про другие разговоры Макс слушать не стал. Теперь он хотел знать о женщинах, уехавших с утренним поездом, в особенности о тех, что сопровождали немцев.

— Женщин пять, — сообщил лысый. — Три немки, одна гречанка в специальной делегации и сопровождающая Отто Крайсмана.

— Полковника?

— Так точно. Ее зовут Марианна Рондири. Археолог, работает с профессором. Мать у нее была немка, отец — грек, убит на итальянском фронте. Живет одна. Проверяли тщательно. Заслуживает доверия.

— А о той, что звонила перед ней из той же будки, есть сведения?