Современный греческий детектив - [137]

— Ой, извините! — сказал он, отпрянув.

— Да чего уж там! Менеджер виноват: вывернул слишком резко. Как тут не потерять равновесие!..

— Да я не о том. Просто, когда я слышу про блох… Знаете, достаточно одного слова «блоха», как у меня все тело начинает чесаться. И то же самое происходит, когда я вижу слово «блоха» написанным или напечатанным. Вот и теперь зачесалось.

Он опять потерся о плечо следователя.

— Очень странно! — сказал следователь и искоса поглядел на соседа.

— Скорее смешно. И в то же время как-то неприятно.

— Аллергия! — определил Менеджер.

— Ясное дело, аллергия, — согласился парень. — Но самое удивительное то, что чешется только тогда, когда я это слово слышу или читаю.

— То есть? — не понял следователь.

— Я совершенно ничего не чувствую, когда по мне ползает настоящая блоха. Такое иногда случается… Наверно, я ничего не почувствую, будь их хоть целая рота…

— Чего только не бывает на белом свете! — задумчиво сказал Менеджер. — Так уж и быть, признаюсь: я тебе наврал. Никакого блошиного театра не было. Я был менеджером на соревнованиях по кетчу.

Последовало молчание.

— Вы сказали, что паром отправляется в одиннадцать десять. А следующий? — наконец заговорил парень.

— Следующий завтра утром, в шесть двадцать, — ответил следователь.

— А ты разве никогда не ездил в столицу этим путем? — спросил Менеджер.

— Нет, в первый раз… До сих пор я всегда ездил поездом. Впрочем, не так уж часто мне приходилось бывать в столице…

— Поездом неудобно! — воскликнул Менеджер. — И на полтора часа дольше.

— Да неужели! Надо иметь в виду на будущее. Значит, после обеда парома не будет?

— По расписанию только два рейса в день, — объяснил следователь. — Один в шесть двадцать утра, другой в одиннадцать десять. Послеобеденные рейсы временно отменены.

— Надеюсь, мы не опоздаем. Скорей бы кончилась эта история! Приедем в Центр, там поймут, что я ни в чем не виноват, и меня сразу отпустят…

— Не волнуйся! — заверил парня Менеджер. — На пароме мы будем вовремя, а там до столицы рукой подать. Машина не подведет, я уверен!

— Не говоря уже о водителе! — добавил парень.

— Потом я сяду за руль, — сказал следователь. — Мы договорились с Менеджером, что от города до парома ведет он, а от парома до столицы — я. Итак, ты сможешь убедиться, кто водит лучше.

— Хорошо. Уверяю вас, мое мнение будет вполне объективным.

Внезапно Менеджер выругался, съехал на обочину и затормозил.

— В чем дело? — обеспокоенно спросил следователь. — Не хватало только застрять…

— Да погоди ты, сейчас посмотрим, — прервал его Менеджер.

Он вышел из машины, поднял капот и принялся осматривать двигатель.

— Ну что там стряслось?.. Чего молчишь?! — крикнул следователь, нервно ерзая на сиденье.

— Говорю, погоди, — отозвался Менеджер, не разгибаясь. — Ишь какой нетерпеливый!..

— Не дай бог, авария, для меня это просто несчастье, — сказал парень. — Вы ведь меня понимаете, правда? Я хочу попасть в столицу как можно быстрее. Чтобы эта неприятная история закончилась уже сегодня!

— Нич-чего не понимаю! — объявил Менеджер, закрывая капот. — Странное дело! Все вроде бы в порядке, а двигатель барахлит. Что бы это могло быть?.. Ладно, поехали дальше! Надеюсь, ничего серьезного.

Он сел в машину, вытер ветошью руки, достал жвачку — на этот раз никого не угостил — и нажал на газ.

— Хорошо, что ничего серьезного, — облегченно вздохнул парень. — Если мы не попадем до вечера в Центр, я не знаю, что со мной будет… Скорее бы закончилась эта нервотрепка! Я сыт по горло…

— Будем надеяться, что все обойдется и на паром мы успеем, — сказал Менеджер.

Опять наступило молчание. В страшной жаре и духоте десять — пятнадцать минут тишины были настоящим блаженством, они освежили утомленных дорогой путешественников, словно холодный душ.

Всего шесть с небольшим страниц занял мой отчет о деле «Туалетная бумага». Я в последний раз просмотрел напечатанное, быстро, но внимательно, исправляя неизбежные опечатки. Потом разложил по экземплярам. Да, забыл сказать: когда я печатаю отчеты на машинке, то, кроме первого экземпляра, делаю еще три копии. Согласно служебной инструкции, отчеты и протоколы допросов печатаются в четырех экземплярах. Первый посылается в Центр, второй — шефу, третий — в архив службы безопасности, а последний остается в личном архиве следователя.

Я подписал все четыре экземпляра — подписывать обязательно на каждой странице — и взял копию, предназначенную для шефа. Уже закрыл было дверь, но возвратился, чтобы выключить настольную лампу. Такая уж у меня привычка. Не люблю почему-то, чтобы во время моего отсутствия в кабинете горел свет.

Кабинет шефа находится двумя этажами выше, на пятом, номер 560. Я направился к лифтам, но все три были заняты. Чтобы не опоздать, я решил подняться по лестнице.

Постучав, услышал его обычное: «Да!» А может, мне показалось? Тем не менее я вошел. Если уж на то пошло, шеф сам меня вызывал. В кабинете был Менеджер. Они с шефом стояли у окна и, кажется, вели конфиденциальный разговор. Как только я появился, оба умолкли.

— Боюсь, я не вовремя, — сказал я. — Зайти попозже?

— Нет, не уходи! — возразил шеф и снял очки, словно рассматривать меня удобнее невооруженным глазом.