Современные тюрьмы. От авторитета до олигарха - [64]

Итак, кто же работал и кто сидел в этом спецкорпусе? Прежде всего нужно рассказать о персонале. Конечно, работая над одним из самых громких дел за последнее десятилетие криминальной истории России, о котором подробно расскажу чуть позже, я, посещая спецкорпус, сразу обратил внимание на то, что его персонал значительно отличается от обычного персонала следственного изолятора № 1, хотя расположены они в одном здании.

Главное отличие заключалось в жесткой дисциплине. Конвоиры, выводившие ко мне клиентов, находившихся в спецкорпусе, были более строги, более сдержанны в отношениях с адвокатами. Казалось, что они находились в специальной внутренней оболочке, надетой на них и не позволявшей сделать лишнего шага, сказать лишнего слова.

Не раз я, работая со своими клиентами, пытался заговорить с конвоирами из спецкорпуса на какие-либо отвлеченные темы, но всегда получал формальные, сдержанные ответы. Я сделал вывод, что, вероятно, существует внутренняя инструкция, которой строго придерживаются все сотрудники следственного изолятора спецтюрьмы — не вступать в разговоры и контакты с адвокатами, не говоря уже об их подследственных.

Начальник тюрьмы спецкорпуса № 9 в ту пору непосредственно подчинялся начальнику следственного изолятора № 1 и, в отличие от начальников других корпусов, не был под началом у заместителей начальника тюрьмы.

Кроме того, он, находясь в звании майора, позволял себе ходить в гражданской одежде. Было странно видеть, как по коридору тюрьмы идет худощавый мужчина лет тридцати пяти — сорока, в свитере и джинсах, в то время как любой сотрудник тюрьмы был обязан ходить только в форме внутренних войск. Это лишний раз подчеркивало то, что у него особый статус.

Камеры спецкорпуса отличались от обычных камер изолятора. Прежде всего они были малочисленны. Количество заключенных никогда не превышало регламент, в то время как в следственном изоляторе № 1 в одной камере могло содержаться 100–130 человек.

В спецкорпусе были и отдельные камеры. Одиночками, правда, назвать их нельзя. Они были рассчитаны на двух-четырех человек — имели от двух до четырех «шконок». Но в каждой чаще всего содержался один узник.

В настоящее время корпус № 9, или, точнее, следственный изолятор № 4, имеет отдельную картотеку, отдельный вход в следственные кабинеты, где работают следователи и адвокаты, вызывая своих клиентов.

Кто сидит в так называемой спецтюрьме? Как уже говорилось, там сидят люди, нуждающиеся в особом режиме. Это люди, обвиняемые в особо опасных преступлениях или относящиеся к элите уголовного мира — воры в законе, крупные уголовные авторитеты, а также ряд бывших сотрудников правоохранительных органов — прокуроров, сотрудников милиции, ГАИ, РУОП.

Поэтому именно в корпусе № 9 существовало несколько милицейских камер, где содержались именно бывшие сотрудники правоохранительных органов, находящиеся под следствием.

Кроме этого, в спецкорпусе содержались и финансовые воротилы — такие, как Сергей Мавроди, известный создатель финансовой пирамиды, другие финансисты, находящиеся под следствием в связи с мошенничеством и хищениями крупных денежных средств.

Кроме того, в следственном изоляторе, как ни странно, в определенный период содержались бывшие работники ФСК и ФСБ, которые обвинялись в совершении таких уголовных преступлений, как вымогательство, похищение людей, злоупотребление служебным положением.

В спецкорпусе № 9, в камере 938, с середины июня 1994 года сидел один из моих клиентов, участник громкого дела в истории российского криминала — суперкиллер.

Тогда я еще не знал, что мой будущий клиент станет не только загадкой и легендой криминального мира, он распорядится жизнью определенной части уголовной элиты и испортит карьеру многих крупных милицейских чинов. Кроме этого, он внесет изменения и в мою судьбу — судьбу адвоката.

Когда я приехал в Московскую городскую прокуратуру, стал знакомиться с уголовным делом Александра Солоника, своего будущего клиента, и мне сказали, в убийствах каких уголовных авторитетов он обвиняется и сознался, мне стало нехорошо.

Это были Валерий Длугач — вор в законе, больше известный под кличкой Глобус, главарь бауманской группировки, пользовавшийся колоссальным авторитетом в преступном мире; Анатолий Семенов, по кличке Рэмбо, Владислав Ваннер, по кличке Бобон, продолжатель дела Глобуса, а также известный вор в законе Виктор Никифоров, по кличке Калина, который, по слухам, был чуть ли не сыном самого Вячеслава Иванькова — Япончика.

Кроме этого, Солоник признался в убийствах Николая Причинина, лидера ишимской группировки из Тюмени, и ряда других известных людей из уголовной элиты. Тогда-то следователи мне и намекнули, что, возможно, моему клиенту грозит серьезная опасность: ему могут отомстить. Конечно, эта опасность была не иллюзорной, а вполне реальной.

— Кроме того, — сказал мне один из оперативников, — ваш клиент совершил два побега — один из зала суда, второй из колонии. Так что по совокупности — убийство уголовных авторитетов, милиционеров — ему как минимум грозит смертная казнь. Поэтому имейте в виду, что ему терять нечего, он может захватить вас в заложники и попытаться вновь совершить побег.