Современные социологические теории - [41]
В конце концов, теорию конфликта следует рассматривать не более как переходный период в истории социологической теории. Она потерпела крах, так как прошла недостаточный путь в направлении марксистской теории. Американская социология в 1950-1960-х гг. была не готова принять вполне сформировавшийся марксистский подход. Но теория конфликта помогла наметить пути к принятию данного подхода в конце 1960-х гг.
Нам следует отметить вклад в теорию конфликта Рэндалла Коллинза (Collins, 1975, 1990, 1993). С одной стороны, изыскания Коллинза имели те же самые недостатки, что и другие работы в традициях теории конфликта: с точки зрения марксистской теории, им не хватает научности. С другой стороны, Коллинз определил еще одну слабую сторону теории конфликта и предпринял попытку преодолеть ее. Проблема заключается в том, что теория конфликта главным образом сосредоточивается на социальных структурах, действующих лицах, а также их мыслях и действиях говорится мало или же вообще ничего. Коллинз, придерживавшийся феноменологическо-этнометодологических традиций, пытался развить теорию конфликта в этом направлении.
Возникновение теории обмена
Другая важная теоретическая разработка — возникновение теории обмена. Главной фигурой в ее развитии признан Джордж Хоманс, социолог, творчества которого мы касались ранее, когда рассматривали психологический бихевиоризм Б. Ф. Скиннера. Бихевиоризм Скиннера — основа как социологической теории обмена, так и теории обмена Хоманса.
Неудовлетворенный дедуктивной стратегией Парсонса в отношении развития теории, Хоманс вел поиски реальной альтернативы, чтобы трактовать социологическую теорию индуктивно. Кроме того, Хоманс хотел остаться вдалеке от культурного и структурного средоточий парсоновской теории и вместо этого сделать акцент
на людях и их поведении. В связи с этим Хоманс обратился к работе своего коллеги по Гарварду, Б. Ф. Скиннеру. Сначала Хоманс не понимал, как утверждение Скиннера, объясняющее поведение голубей, может быть использовано для понимания социального поведения. Но, по мере того как Хоманс все глубже изучал данные социологического исследования малых групп и антропологического исследования первобытных обществ, он начал замечать, что бихевиоризм Скиннера вполне применим и представляет собой теоретическую альтернативу структурному функционализму в стиле Парсонса. Осознание этого привело к написанию в 1958 г. статьи, озаглавленной «Социальное поведение как обмен», а в 1961 г. полномасштабному изложению теоретических позиций Хоманса в книге «Социальное поведение: его элементарные формы». Эти произведения представили теорию обмена как важную перспективу в социологии. С тех пор теория обмена привлекала внимание многих, отзывающихся о ней как позитивно, так и негативно.
Точка зрения Хоманса заключается в том, что суть социологии лежит в изучении индивидуального поведения и взаимодействия. Ученого мало интересовало сознание или различные виды крупномасштабных структур и институтов, которых касались большинство социологов. Его основной интерес затрагивал, скорее, модели подкрепления, историю вознаграждений и последствий, которые заставляют людей делать то, что они делают. Так, Хоманс утверждал, что люди продолжают действовать подобным образом, если их поступки в прошлом были вознаграждены. И наоборот, они воздерживаются от действий, которые в прошлом имели негативные последствия. Для того чтобы объяснить поведение, мы должны прежде всего узнать историю вознаграждений и наказаний индивида. Таким образом, в центре внимания социологии должно быть не сознание и не социальные структуры и институты, а модели подкрепления.
Как следует из названия, теория обмена занимается не только индивидуальным поведением, но также взаимодействием между людьми, включая обмен вознаграждениями и издержки. Предпосылка заключается в том, что взаимодействия, вероятно, продолжаются, когда есть обмен вознаграждениями. И наоборот, взаимодействия, обошедшиеся слишком дорого для одной или обеих сторон, вряд ли будут продолжены.
Другим основным утверждением в теории обмена стала книга Питера Блау «Обмен и власть в социальной жизни», опубликованная в 1964 г. Блау, в целом, следовал идеям Хоманса, но его точка зрения имела одно важное отличие. Если Хоманс довольствовался рассмотрением, главным образом, элементарных форм социального поведения, то Блау хотел дополнить это обменом на структурном и культурном уровнях, начиная с обменов между индивидами и далее переходя к более крупным структурам, которые возникали на основе обмена. Блау останавливался на изучении обмена, происходящем между крупномасштабными структурами. Такой подход полностью отличается от теории обмена, представленной Хомансом. В некотором смысле, он представляет собой возврат к теоретизированию в стиле Парсонса, что Хоманс считал нежелательным. Тем не менее попытка иметь дело как с мелко, так и с крупномасштабным обменом интегрированным способом оказались важным теоретическим шагом.
Хотя его затмили на многие годы Хоманс и Блау, Ричард Эмерсон (Emerson,
появился в качестве центральной фигуры в теории обмена (Соос and Whit- meyer, готовится к изданию; Molm and Cooc, 1995). В частности, он известен благодаря своей попытке разработать более интегрированный микро-макроподход к теории обмена. Теория обмена в настоящее время — важная составная часть социологической теории и продолжает привлекать новых приверженцев и осваивать новые направления (Cook, O'Brien, and Kollock, 1990; Szmatka and Mazur, 1996; CM. также дальше).
В своей книге «Макдональдизация общества 5» американский социолог Джордж Ритцер исследует вопрос о том, как современные средства и механизмы потребления меняют нашу социальную жизнь. Автор рассматривает ресторан быстрого питания «Макдональдс» как образец формальной рациональности, подобный модели бюрократии на ранних этапах развития современного общества и пронизывающий собой все сферы его жизни. Предложенный Ритцером социальный анализ затрагивает проблему современности в трех ее основных аспектах: макдональдизации общества, связи между макдональдизацией и глобализацией и развития новых средств потребления.
В монографии на социологическом и культурно-историческом материале раскрывается сущность гражданского общества и гражданственности как культурно и исторически обусловленных форм самоорганизации, способных выступать в качестве социального ресурса управляемости в обществе и средства поддержания социального порядка. Рассчитана на научных работников, занимающихся проблемами социологии и политологии, служащих органов государственного управления и всех интересующихся проблемами самоорганизации и самоуправления в обществе.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Почему одни страны развиваются быстрее и успешнее, чем другие? Есть ли универсальная формула успеха, и если да, какие в ней переменные? Отвечая на эти вопросы, автор рассматривает историю человечества, начиная с отделения человека от животного стада и первых цивилизаций до наших дней, и выделяет из нее важные факты и закономерности.Четыре элемента отличали во все времена успешные общества от неуспешных: знания, их интеграция в общество, организация труда и обращение денег. Модель счастливого клевера – так называет автор эти четыре фактора – поможет вам по-новому взглянуть на историю, современную мировую экономику, технологии и будущее, а также оценить шансы на успех разных народов и стран.
Издание включает в себя материалы второй международной конференции «Этнические, протонациональные и национальные нарративы: формирование и репрезентация» (Санкт-Петербургский государственный университет, 24–26 февраля 2015 г.). Сборник посвящен многообразию нарративов и их инструментальным возможностям в различные периоды от Средних веков до Новейшего времени. Подобный широкий хронологический и географический охват обуславливается перспективой выявления универсальных сценариев конструирования и репрезентации нарративов.Для историков, политологов, социологов, филологов и культурологов, а также интересующихся проблемами этничности и национализма.
100 лет назад Шпенглер предсказывал закат Европы к началу XXI века. Это и происходит сейчас. Европейцев становится все меньше, в Париже арабов больше, чем коренных парижан. В России картина тоже безрадостная: падение культуры, ухудшение здоровья и снижение интеллекта у молодежи, рост наркомании, алкоголизма, распад семьи.Кто виноват и в чем причины социальной катастрофы? С чего начинается заболевание общества и в чем его первопричина? Как нам выжить и сохранить свой генофонд? Как поддержать величие русского народа и прийти к великому будущему? Как добиться процветания и счастья?На эти и многие другие важнейшие вопросы даст ответы книга, которую вы держите в руках.
Книга посвящена проблеме социального предвидения в связи с современной научно-технической революцией и идеологической борьбой по вопросам будущего человечества и цивилизации.