Современное христианское мифотворчество и разрушение мифов - [66]

4. Религиозный опыт очень субъективен, и даже сумма религиозного опыта многих поколений христиан не перестаёт быть суммой субъективных воззрений.

Интересно то, что православные в своём превознесении «православного» духовного опыта и попыткой отождествить его со Словом, открытым некогда апостолам, сближаются в своих верованиях с ненавистным для них ультрахаризматическим богословием. Именно ультрахаризматы также готовы наплевать на то, что в Библии не содержится и намёка на «падение в духе», «святой смех», «святую блевотину», «нечеловеческие языки», «исцеляющие пиджаки», «золотые пломбы» и т. д. У них есть религиозный опыт. Он, с их точки зрения, равен по «силе откровения» Писанию, поэтому Библии противоречить не может.

Как только некий опыт становится мерилом ортодоксальности, мы вступаем на зыбкую почву.

— А у нас иконы плачут, и благодатный огонь сходит! Истина у нас!

— А у нас чудо Святого Януария и Фатимское явление Девы Марии! Истина у нас!

— А у нас вчерась золотые перья с неба посыпались! Истина у нас!

— А у нас нынче жена пастора в церкви ни слова не сказала! Чудо! Истина у нас!

Люди, которые некое чудо или сверхъестественное явление, или мистическое переживание объявляют источником своего богословия, сильно рискуют. Когда придёт антихрист, они поверят ему, потому что «творит великие знамения, так что и огонь низводит с неба на землю перед людьми. И чудесами, которые дано было ему творить перед зверем, он обольщает живущих на земле, говоря живущим на земле, чтобы они сделали образ зверя, который имеет рану от меча и жив» (Откр. 13:13,14).

Не чудесами или мистическим опытом формируется богословие, но богословие, основанное на верном понимании Слова Божьего, должно стать мерилом Истины, по которому следует оценивать все чудеса и мистические переживания.

5. Писание и церковное предание не противоречат друг другу только на бумаге.

В жизни между ними противоречий хоть отбавляй. Примеров тому великое множество: от «Sic et non» Пьера Абеляра до современной православно-католической полемики (хотя обе церкви претендуют на полноту обладания Истиной Писания и Предания). Православные никак не могут договориться, считать ли сказание о мытарствах блаженной Феодоры истинным или ложным. А ведь это влияет на православную личную эсхатологию. Опыт Феодоры противоречит Священному Писанию и даже православному учению об отрицании сверхдолжных заслуг, однако множество православных считают этот опыт истинным. Можно привести большое количество других примеров, но ясно одно, если объявить Писание и Предание равнобогодухновенными и равноавторитетными, то само понятие «Истина» надобно будет устранить.

Протестанту легче: он любое предание будет проверять Писанием и безжалостно отметёт то, что будет явно противоречить Библии. Писание же он будет толковать историко-грамматическим методом, представляющим собой по сути старую антиохийскую школу толкования Священного Писания.

Православный же, сталкиваясь с неизбежными противоречиями между Писанием и Преданием, находится в неминуемом логическом противоречии, описанным архиепископом Илларионом (Троицким):

Очевидно, возникает вопрос: как понимать Писание, чтобы почерпать из него истинное вероучение? «Нужно понимать его согласно с Преданием» — отвечают нам. Прекрасно! А какое предание следует принимать? «Не противоречащее Писанию». Что же получается? Писание нужно толковать по Преданию, а Предание нужно проверять Писанием. Получается логический круг, idem per idem, или, в несколько вольном переводе на русский язык, — сказка про белого бычка.

Дальше, правда, архиепископ советует обратиться к «Духу, живущему в Церкви», то есть к мистическому опыту богообщения, дабы разорвать сей порочный круг. Но мы-то с вами уже выяснили, что не опыт должен быть основой богословия. И этот логический круг не разрывается при помощи обращения к опыту, а лишь усиливается неразбериха.

Да и даже Василий Великий советовал оценивать творения отцов с точки зрения соответствия Писанию. О творениях Григория Чудотворца и Дионисия Александрийского он писал так: «Должно писаниями поверять то, что говорят учители и согласное с писанием принимать, а несогласное отвергать и всячески отвращаться тех, которые держатся такого учения», «Не всё хвалю у Дионисия, иное же и вовсе отметаю».

Иные православные, конечно, возразят, что, дескать, некоторое несоответствие Писанию у святых отцов всё же есть, но большинство Церкви никогда не согласится с таким несоответствием. Однако данному утверждению противоречит история и факты. Еретиков ариан, отрицающих божественность Христа долгое время было больше, чем ортодоксальных христиан. Однако большинство последователей и продолжительность этих верований не могут являться мерилом Истины. Только на основании Писания удалось победить арианскую ересь (как и сегодня, только Писанием, но не опытом общения с Богом можно победить ложное богословие Свидетелей Иеговы).

Католиков и по сей день в мире большинство, но православные почему-то не учитывают этот факт, говоря о превосходстве православия над католицизмом. А ведь по их собственному убеждению, то мнение, которое исторически возобладало в Церкви и следует считать правильным. Но в мире «возобладал» именно католицизм, так значит, не количество последователей и не «живучесть» догматов определяет истинность богословия.