Современник. Том одиннадцатый… Современник. Том двенадцатый - [3]

От «Очерков Швеции», пропуская критики и рецензии, переходим к статье «Отрывок из истории американско-испанских партизанов», чтобы сказать, что мало встречается в русских журналах статей, проникнутых такою одушевленностию изложения, картинностию слога, таким присутствием мысли, такою светлостию взгляда и такою живою занимательностию содержания…{4} Как жаль, что почтенный издатель ни строкою, ни словом не дает знать, из какого сочинения этот отрывок, и в начале статьи г. Николая Неведомского не сделал краткого предисловия о ее содержании. Для незнакомых с делами Южной Америки эта статья может показаться темною и сбивчивою, именно потому, что она отрывок из середины сочинения.

«Путешествие императрицы Екатерины II в Крым», статья г-жи Ишимовой, соединяет в себе историческую верность содержания с романическою прелестью изложения.

XII том «Современника» начинается статьею «Путешествие В. А. Жуковского по России». В нем рассказано одно из событий этого путешествия. В одном из самых отдаленных от столицы городов явился к Жуковскому молодой человек, с тетрадью стихов, робко прося его взглянуть на них. Это был молодой человек, чувствовавший склонность к поэзии, но лишенный всякого образования, даже начитанности, тщательно скрывавший ото всех свои занятия. Ему хотелось, чтобы кто-нибудь сказал ему, действительно ли имеет он склонность и талант к поэзии. По прибытии В. А. Жуковского он решился преодолеть свою робость, и, как мы уже сказали, явился к нему с тетрадью в руках. Знаменитый поэт, заметив в молодом человеке пылкую душу, жаждущую знания и стремящуюся высказать в звуках и образах свой внутренний мир, обещал ему свое покровительство. На первый случай он употребил свое старание, чтобы начальник молодого человека по службе, при первой поездке в Петербург, не отказался и его взять с собою. В начале прошлого года молодой человек был уже в Петербурге. Пока придумывались средства для устроения его судьбы, В. А. Жуковский пожелал, чтобы он изложил ему письменно историю своей внутренней жизни и на что хочет он решиться для поправления своей будущей судьбы. Жалеем, что пределы журнальной статьи не позволяют нам выписать этого письма – образец благородства чувствований, теплоты души, благородной и безыскусственной простоты изложения и самобытности характера. Наконец найдена была ему должность, которая, обеспечивая его с внешней стороны, оставляла ему много времени для занятия науками и литературою; но – слова автора статьи – «в самую минуту исполнения искренних и давних своих желаний, он упал духом, обнят был угрызениями совести и не нашел в себе силы победить нравственного влечения туда, где ему виделась покинутая, одиноко дряхлеющая мать его: он пожертвовал всем своим будущим, чтобы доставить ей хотя бедную отраду в ее последние годы. Кто бы не оценил этого высокого самоотвержения? Он отправился, сопровождаемый участием и благословением своего покровителя, который нашел еще средство примирить его сердце с бунтующим рассудком: он составил прекрасное, самое полное собрание русских книг, которые считал необходимыми для его образования собственным чтением, послал свой подарок вслед за ним – и таким образом в жилище его, казалось, водворил друзей безмолвных, но утешительных…»{5}

«Очерки Испании» – маленькая, но живая и интересная статейка.

«Старинные русские странности. Отрывки биографии ***». Эта статейка{6} так странно помещена, что вы непременно пропустите ее без внимания, если не заметите имени, выставленного под нею, – Александр Пушкин. Но когда вы прочтете ее, вами овладеет горькое чувство: вы бы с наслаждением прочли, или, вернее сказать, проглотили бы и роман в 10 частях, написанный так, а между тем должны удовольствоваться двумя страничками. Увы! грустное чувство возбуждают эти две странички: сколько было начато им!.. Его гений только стал развертываться во всей силе, во всей своей неистощимой деятельности… Что бы мы прочли, чем бы мы владели!..

Возвращаемся снова к XI тому. После исчисленных нами статей в нем помещена «Маруся», повесть Грицки Основьяненка, с малороссийского наречия переведенная (и переведенная прекрасно) на русский язык. Мы не в состоянии выразить того наслаждения, с каким прочли ее. Общий восторг публики, единодушные похвалы всех журналов вполне оправдывают впечатление, которое произвела на нас эта чудная повесть. Но всему должно давать настоящую оценку, суждение о предмете должно браться из самого судимого предмета, а не придаваться ему личным вкусом и субъективностию судящего. Похвала, хотя сколько-нибудь превышающая истинное достоинство произведения, не возвышает, а унижает его, и вообще преувеличенные похвалы, после, когда пройдет восторг, нередко бывают причиною столь же или еще и более несправедливых и незаслуженных порицаний. Признаёмся, мы видим в «Марусе» не художественное, а только поэтическое произведение, разумея под словом «поэтическое» все проникнутое душою, согретое чувством. Наум Дрот, Маруся, Василь – что такое все эти лица? – это типы малороссиян образцовых, цвет национальной жизни народа. Что такое