Современная югославская повесть. 70-е годы - [24]
Значит, так: сперва выявляем тяжелобольных и изолируем их. Вопрос: куда и на какой срок? Затем надо обезопасить тех, кто пока не заразился. Значит, служба прививок. А это опять-таки требует специально обученного персонала, транспортных средств, контроля за работой и так далее, и так далее. Не забудь, что профилактике также необходим многочисленный персонал; и вот уже встает вопрос подготовки кадров…
А выздоравливающие! Ведь для них понадобится специальный центр со своим персоналом и оборудованием. А когда больной поправится, мы обязаны подобрать для него работу. И в течение всего периода госпитализации заботиться о его семье.
Но, может быть, ты все-таки ляжешь? — предложила я.
Может быть, ты все-таки ляжешь? — и теперь спрашиваю я его, потому что он вдруг закрыл глаза. Наверно, опьянил свежий воздух. Пойдем в комнату?
О нет, нет, посидим еще немного. Здесь так приятно… совсем как на Цейлоне…
Цейлон. В воздухе носится аромат жасмина, перца, камфоры, каких-то диковинных целебных трав.
И всюду люди в пестрых одеждах, обнаженные до пояса рикши, упряжки буйволов, босоногие велосипедисты, множество легковых автомобилей и грузовиков…
Когда мы покидали Цейлон, кое-что из задуманного тобой уже осуществилось. Стали строиться туберкулезные диспансеры, в маленьких провинциальных лечебницах открывались отделения для больных туберкулезом, и только что подготовленный медицинский персонал делал прививки все в новых и новых районах.
С Цейлоном мы прощались в декабре, в пору самой невыносимой жары.
Вильсон громко смеялся, хотя было заметно, что он огорчен нашим отъездом.
Милый Вильсон, с которым тебе так хорошо работалось. Энергичный и добрый, прекрасный специалист и чуткий товарищ.
Больше всего меня радует, говорил он, что сестрам удалось пройти полный курс обучения. Эх, если бы Всемирная Организация Здравоохранения всегда посылала знающих специалистов, мы бы многого добились. А то сколько здесь перебывало случайных людей. Год поработают и рвутся домой, а дело ни с места. Ты первый, кто…
Не преувеличивай, друг! — ты потрепал его по плечу, и голос у тебя тоже дрогнул.
Сверху Вильсон показался крохотной точкой на площадке аэродрома.
Какая поразительная неделя! Сколько планов, радостного волнения. Чуть свет я звоню сестре Шпеле.
Что нового?
Приехать бы вам сейчас, смеется она в трубку, у нас отличное настроение!
Я бросаю все и спешу в больницу. Но приезжаю слишком поздно. Он уже задремал.
Ведь мы приняли ванну, утешает меня сестра. А утром он был в прекрасном настроении. И все съел, смотрите!
После обеда снова мчусь в больницу. Врачей обхожу стороной. Не хочу слышать ничего неприятного. Я знаю об их сомнениях, но именно теперь они меня меньше всего интересуют. Теперь я хочу подольше удержаться на самом гребне волны. На самом гребне как можно дольше.
А потом миновала эта поразительная неделя, и он погрузился в дремоту. Не могу вспомнить, как он ускользнул от нас.
Вновь обращаюсь к его письмам. Хочу знать, когда же все-таки это началось.
Вернувшись в конце года в Женеву, он сильно простудился. Пустяки, писал он, обычный насморк. Но при этом чувствовал себя очень плохо. Так скверно себя чувствую, читала я, что пришлось лечь в постель. Я был убежден, что больше не встану.
А на другой день картина прямо противоположная.
Настоящее чудо, писал он, — простуда исчезла за одну ночь! Я вновь в отличной форме, и это великолепно, потому что работы невпроворот.
Я получил два письма, совершенно различных по содержанию. Помнишь, я тебе говорил, что решил узнать мнение некоторых своих коллег о прививках? Ну так вот! Сегодня пришли два ответа. Известный специалист в этой области доктор Аллин вообще не верит в прививки. Зато Миллер горячо их поддерживает. Прививки, пишет, лучшее средство из всех профилактических мер против туберкулеза — особенно в развивающихся странах!
И я этому чертовски рад, потому что сам придерживаюсь такого же мнения.
«Луна-3»! Просто невероятно, сколь огромны достижения человечества.
Поистине человек бессилен только перед смертью. Даже если в один прекрасный день нас сунут в холодильники и заморозят на несколько столетий, это не изменит суть дела! Рип Ван Винкль[14] всегда был для меня печальным образом!
Работа идет полным ходом. Надеюсь, что результат не окажется слишком мизерным в сравнении с вложенным трудом. Только Африку мне пришлось вычеркнуть из своих планов…
И поэтому прошу тебя расторгнуть договор, который со мной заключило издательство на книгу «На краю черного материка». Ведь я верил, что вернусь в Африку. А теперь вижу, что ничего не выйдет, и нет смысла писать об Африке на основе впечатлений шестилетней давности! Собственно говоря, это попросту невозможно. Ситуация там непрерывно меняется. И сегодня она, вероятно, совсем иная, чем была тогда…
Ну и что, думаю я, если сегодня она совсем иная, рассказал бы о том, что было тогда…
Дакар. В крупнейшей больнице континента беседуем об африканских медиках!
Какие они? Можно ли с ними работать?
О нет, для работы они не слишком пригодны, заявляет французский врач и презрительно кривит губы. И опять начинает возиться с рентгеновским аппаратом, что-то тай настраивает. Они, собственно, как малые дети, добавляет он, с техникой никогда не имели дела.
СОДЕРЖАНИЕД. Калич. Вкус пеплаГ. Йожеф, Д. Фалуш. Операция «Катамаран»Об авторахПод редакцией О. Попцова, Б. ГурноваД. Калич — «Вкус пепла». В основе романа известного югославского писателя — история о том, как группа узников, освобожденных из фашистского концлагеря, идет по следу одного из своих палачей.Г. Йожеф, Д. Фалуш — «Операция «Катамаран». Повесть о работе органов госбезопасности Народной Венгрии, сорвавших одну из операций западных спецслужб, направленную на подрыв экономики республики.© «Молодая гвардия», 1985 г.
В основе романа известного югославского писателя — история о том, как группа узников, освобожденных из фашистского концлагеря, идет по следу одного из своих палачей.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.