Современная японская новелла, 1945–1978 - [56]

Зато Роуз на свой лад наслаждался победой. Пройдя несколько шагов, он вдруг оглянулся и громко окликнул дочку Линча, единственную из всех ошарашенно, с надутой физиономией смотревшую ему вслед.

— Эй, Джанетт! — весело крикнул он. — Вот вернешься в Америку, там тебе бесплатно будут давать газеты и все такое прочее сколько влезет!.. — и, в восторге от своей реплики, здоровой рукой помахал в воздухе газетой «Бостон глоб».

На следующий день опять была экскурсия по тому же маршруту. Дзюн-тян куда-то скрылся и в Бюро не показывался, поэтому Сакагути-сан велел мне взять с собой Роуза. Я была недовольна — зачем он мне, однорукий? Как же он будет грузить провиант в автобус? Но Роуз, в восторге от перспективы проехаться куда-нибудь на прогулку, знай себе, напевает «Песню об Эллен Келлер» — слова ему непонятны, но мелодию он запомнил, ведь ее поют повсюду в отеле, — и теперь он мурлычет ее без слов.

Все обошлось без происшествий, не то что в прошлый раз, и, следовательно, экскурсия была самая мирная и неинтересная. Вот только удивительно, что, когда мы проезжали плато Сэнгокухара, Роуз, глядевший в путеводитель, спросил меня, точь-в-точь, как недавно спрашивал Дзюн-тян:

— Как сказать по-японски «Плато Сэнгокухара расположено значительно ниже уровня воды в озере…»?

Парень он беспечный и отнюдь не собирается записывать мой ответ, поэтому я сама написала ему на клочке бумаги латинскими буквами: Kogen-no hana wa mizuumino ashimoto de saku-no des[23], и он с самым серьезным видом несколько раз повторил эти слова вслух. Месяца два назад бой в столовой научил Роуза, что местоимение «я» по-японски произносится «тин»[24], и он прославился на весь отель, потому что расхаживал повсюду, с важным видом твердя: «Мое величество любит суси!» Вот и теперь — когда-нибудь он вернется в Америку, в город Остин, в штате Техас, где белое солнце ослепительно сияет над огромными, в рост человека, кактусами, откроет там парикмахерскую и, выдавая себя за глубокого знатока Японии, может быть, будет учить своих клиентов фразе «Kogen-no hana wa»… К тому времени он уже несколько повзрослеет и, тщательно прижимая горячую, благоухающую одеколоном салфетку к подбородку клиента, возможно, скажет: «Это было летом тысяча девятьсот сорок восьмого года… В Японию приехала госпожа Эллен Келлер… Я был в то время молодым унтер-офицером…» и т. п.

Но расстилавшийся за окном пейзаж явственно говорил, что лето 1948 года уже подошло к концу. Здесь, на высокогорном плато, приближение осени чувствовалось заметнее, чем внизу, на равнине. Август был уже на исходе, наступала пора цветения осенних трав. Со времени прошлой экскурсии прошло всего несколько дней, но за этот недолгий срок земля на плато заметно побурела.

Когда мы вернулись в отель, там царила какая-то тревожная атмосфера. Оказалось, что Дзюн-тян и Кибэ-сан вдвоем уехали на горячие источники Кинугава и до сих пор не вернулись. Об их исчезновении сообщили в полицию. Пронесся слух — уж не покончили ли они вместе самоубийством? При этом все высказывались в том духе, что это Кибэ-сан насильно увлекла за собой Дзюн-тяна… Я была ошеломлена. Подумать только, та самая Кибэ-сан!.. Тот самый Дзюн-тян! Я не могла отделаться от ощущения, что обманулась в обоих.

У нас, в Бюро, позади стойки, над которой уже сгущались сумерки, одиноко, как командир, потерявший все свое войско, сидел, листая словарь, Сакагути-сан. Несмотря на унылый вид, поза и вся его выправка были, как всегда, безупречны.

На столе Дзюн-тяна лежит его заказ — новая дирижерская палочка.

— Дзюн-тян и Кибэ-сан, возможно, совершили двойное самоубийство, — не в силах оторвать взгляд от этой палочки, сказала я Роузу.

Он вытаращил глаза, но тут же пожал плечами и громко засмеялся дурацким смехом.

«Грубиян!» — рассердилась я, и в то же время мне вдруг так захотелось присоединиться к его молодому смеху. «Капитан Диорио навряд ли понял бы меня». И, как бы стараясь оправдаться, мысленно добавила: «Не потому, что он американец, а потому, что он — старый…»

1954

ХАРУО УМЭДЗАКИ

ПРО ОЧКИ >Перевод А. Бабинцева

«Попадется тебе в драке очкастый — первым делом бей по очкам! — так учил меня в школьные годы один старшеклассник. — Собьешь очки с носа — он опешит, половину силы потеряет, тут и бери его голыми руками».

В ту пору я не носил очков и не придал большого значения этому совету, но впоследствии, когда мне пришлось обзавестись ими, до меня дошел весь смысл слов того парня. И в самом деле, без очков теряешь всякую уверенность, собьют их в драке — дрожишь, как бы их не растоптали. Очки — вещь недешевая! Другое дело, заранее самому снять их и положить в карман, тогда и в драку ввязаться можно. Вот почему я стараюсь спрятать очки, чуть запахнет дракой. Конечно, действуешь не так уж ловко, но зато не волнуешься за них.

Случается разбить очки и просто по собственной небрежности, вот и маешься, пока новых не приобретешь. Все, что прежде видел отчетливо, становится расплывчатым и неразличимым. До того как заведешь новые, прямо-таки страдаешь физически, всякое дело из рук валится.

Я по натуре довольно аккуратен, но в последнее время частенько разбиваю очки. Раньше такого со мной не случалось. Когда учился, разбивалась одна пара за несколько лет. А теперь? Я думаю, тут действует финансовый фактор: в годы учения поломка очков била по тощему карману — значит, надо было беречь их как следует. А теперь очки для меня не такая уж драгоценность, есть вещи куда ценнее, вот и обращаюсь с ними кое-как.