Современная польская повесть: 70-е годы - [2]

Иван Федорович — главный герой повести. Все события даны в его интерпретации, даже все диалоги передаются не «впрямую», а воссоздаются в его памяти и размышлениях. Этим достигается целостность видения действительности и объемность повествования: в сознании Ивана Федоровича наиболее существенные проблемы следствия переплетаются с раздумьями о собственной жизни. Рефлексии и эмоции Ивана Федоровича и являются главным объектом пристального писательского внимания. Автору удалось интересно и разнообразно отразить внутренний мир русского интеллигента.

Иван Федорович — умный и честный человек, с широкими взглядами, на голову выше других представителей власти. Его интересует не само преступление, а правда о человеке, о глубинных внутренних причинах, приведших Сикста к безнравственному поступку и в конце концов — к убийству. Необычная тщательность в изучении внутренних побуждений Сикста психологически мотивирована. Вопросы любви и смерти неудержимо притягивают самого Ивана Федоровича — он несчастлив в любви и неизлечимо болен.

Но болен не только Иван Федорович — болен мир, его окружающий. В этом мире невозможно свободное проявление любви, она опутана сетью условностей и предрассудков, а в стенах монастыря принимает и вовсе уродливые формы. Ведь не любовь привела Сикста к преступлению, наоборот, это чувство возвышает его, благодаря ему впервые нашел он самого себя и «начал жить в подлинной духовной чистоте». К безнравственной сделке, а затем к убийству его толкнула невозможность преодолеть религиозные догмы, представления о вмешательстве божественной и дьявольской силы в дела человеческие.

Сикст — продукт и жертва определенного социально-политического уклада, против которого бунтует. Убивая соперника, он убивает в себе бога (один из мотивов повести, указывающий на ее родословную, ведущую к произведениям Достоевского) и восстает против невозможности вести чистую и порядочную жизнь.

Обстоятельства жизни Сикста извратили его душу, толкнули на преступление. Иллюзорность такого отчаянного акта освобождения от неприемлемых нравственных норм глубоко понимает Иван Федорович, который, ничуть не оправдывая убийства, не может не отнестись с сочувствием к человеку, задавленному обстоятельствами и социально-религиозными предрассудками. Иван Федорович сознает, что трагедия несчастного Сикста, хотя и опосредованно, связана с системой представляемой им государственной власти, которая имеет лишь одну цель — не допустить каких-либо перемен. Но сам он неспособен к бунту против устоев, калечащих человеческие чувства и жизнь. В разочарованности Ивана Федоровича в деле, которому он служит, в его тоске по иной, лучшей и светлой жизни слышатся чеховские интонации. Герои Терлецкого смертельно устал, и отдохновение после бесплодного бега жизни все чаще видится ему лишь в смерти.

Бесспорен гуманистический смысл психологического анализа и самоанализа Ивана Федоровича. Полнее всего он раскрывается в разговоре героя с председателем суда. «Мы сами частица этой вины» — так воспринимает следователь вину Сикста, остро реагируя на чужую боль и страдания. Он чувствует ответственность за всех людей — и за жену извозчика, которая бросилась под поезд, и за самоубийство политического заключенного, выбросившегося из окна тюрьмы, и за то, что какой-то монах мог совершить убийство.

Протест человека против антигуманных законов общественной жизни, непреодолимая сила человеческого разума, стремящегося к самопознанию, проблема нравственного выбора — все это раскрыто в повести Терлецкого глубоко и психологически достоверно.

Совершенно другого плана — и по темам, и по художественной манере — повести Юлиана Кавальца «Серый нимб» (1073) и Вацлава Билинского «Катастрофа» (1976). Но во всех произведениях, включенных в предлагаемый читателю сборник, отчетливо проявилось тяготение современной польской прозы к углубленному исследованию жизни, более объемному изображению духовного мира человека, стремление запечатлеть своеобразие личности в ту или иную эпоху исторического развития общества.

Творчество Юлиана Кавальца (род. в 1916 г.) хорошо известно советскому читателю. На русском языке вышло несколько его повестей и романов: «Земле приписанный», «Танцующий ястреб», «На солнце», «Переплывешь реку» и другие. В повести «Серый нимб» писатель остается верен ведущей теме своего творчества — изменениям в жизни польской деревни, в сознании и психике крестьян. На этот раз он обратился к 1945–1946 годам, годам земельной реформы, вызвавшей яростное сопротивление защитников помещичьей собственности. Тема эта не раз поднималась в польской литературе последних лет, она знакома советскому читателю по книгам Эрнеста Брылля «Тетка», Тадеуша Новака «Черти» и другим произведениям. У Кавальца свой подход к этой теме. Суровая действительность того времени — пожары, выстрелы из-за угла, бандитские нападения на представителей народной власти — оживает в восприятии современного молодого человека. Повествование ведется от лица сына главного героя повести — крестьянина-коммуниста, повешенного бандитами. Узнавая правду о жизни и смерти отца, юноша сопоставляет его судьбу и свою, сравнивает его идеалы, жизненные цели и позиции со своими. Так в повествовании достигается единство истории и современности. Сын изучает протокольные записи суда над убийцами отца. Эти сухие протокольные записи допрос подсудимых, показания свидетелей, речи прокурора и адвоката, — красноречивые сами по себе, часто словно оживают в воображении юноши, становятся яркими и впечатляющими.