Современная политическая мысль (XX—XXI вв.): Политическая теория и международные отношения - [5]

У философов есть серьезные причины для обращения к изучению политики. Чтение газет, этих, по словам Гегеля, «утренних молитв реалиста» (или информации в Интернете в наши дни), дает нам знание множества фактов об окружающем мире, но, как правило, не позволяет проникнуть в сущность явлений и процессов. Именно здесь нам на помощь и приходит философия политики. Но зачем нам это нужно? Разумеется, влияние отдельного индивида на решения общества обычно бывает минимальным, однако потенциально каждому из нас все же есть что сказать о политике — либо с помощью голосования, либо через участие в публичных дискуссиях, либо повлияв на политический выбор друзей, родственников и знакомых. Если же кто-то предпочитает не участвовать в политике ни в какой форме, то, как известно, это его личное дело, правда, в этом случае политические решения будут приняты за него другими людьми и в дальнейшем ему не следует обижаться на кого-либо, кроме самого себя, если последствия этих решений ему не понравятся.

Тем не менее философия и политика живут отнюдь не дружно. Философская жизнь, вероятно, малообразованным людям непонятна, более того, всякое философское учение нередко подвергается политическим угрозам. Философ преступает условности, не признает никаких авторитетов, кроме авторитета разума, он зачастую сознательно отказывается от внешних благ — богатства, почестей, власти, а стало быть, для властей предержащих он как минимум неприятен и как максимум опасен, так как подрывает существующий порядок вещей, а иногда и сами основания властвования.

Кстати говоря, в этом — одна из причин того, что в Римской империи, несмотря на множество заимствований из греческой культуры, политика вытеснила науку и философию на периферию общественных интересов. Имперская, эксплуататорская государственность не нуждалась в том, чтобы ее ресурсы растрачивались на постижение «истины», нацеленной на вечность. Интеллектуальная мощь если и была нужна, то только для обслуживания сиюминутных властных интересов. Юриспруденция оказалась куда более актуальной, нежели философия политики, чуждая текущим проблемам государственного управления и военного дела. И в этом не только опыт Рима. Судьба философии в диктатурах и в деспотиях всегда оказывается весьма тяжелой. Тем не менее многие великие философы были убеждены в том, что грандиозные изменения в истории человечества должны обязательно происходить при участии мыслителей. В этой логике связи философии и политики не только не следует избегать, а, наоборот, ее необходимо воспринимать как «царственное искусство» тканья душ и характеров[9]. Однако философия располагается глубже, чем политика, она — основополагающее событие духа, которое хотя и обусловливает политику, но не растворяется в ней.

Философия политики появляется тогда, когда необходимо узаконить неполитическое бытие человека перед политикой. Сознание философа двойственно: он и метафизик, поднявшийся над реальностью, и человек, живущий в конкретном обществе, в данное историческое время. Философия политики объясняет, что существуют вещи, трансцендентные человеку, более высокие, чем те, с которыми ему приходится иметь дело в политике. В этом смысле политическая философия указывает на метафизику и нравственные императивы, на вопросы, которые поставлены в политике, но на которые нет и не может быть ответа в политической жизни. Без такого мышления дикарь никогда не стал бы человеком. Политика неразрывно связана с этикой. По-видимому, именно эту связь имел в виду видный английский консервативный мыслитель Майкл Оукшотт, когда писал, что политическая философия есть рассмотрение отношений между политикой и вечностью, извечными проблемами бытия человека[10].

Философия политики или политическая философия? В научной литературе мы нередко употребляем понятия «философия политики» и «политическая философия» как синонимы, но правильно ли это?

Английский политический философ русского происхождения Исайя Берлин (1909—1997) провел различие между философией политики как приложением философского знания к области политической жизни и политической философией «как саморефлексией в политике, как ее внутренним знанием самой себя»[11]. Политическая философия понимается им как специфический тип знания о фундаментальных основаниях политики как особой стороны человеческого существования.

Российский политический философ Б. Г. Капустин также различает философию политики и политическую философию как две самостоятельные области знания[12]. Он рассматривает политическую философию как своеобразный тип познавательного отношения к реальности, т.е. особую сферу знания, являющегося духовно-практическим отношением к действительности, осуществление которого приводит к изменению как самого познающего субъекта, так и тех, кому адресован продукт познания.

Вопрошание, к которому постоянно обращаются философия политики и политическая философия, — это демонстрация того, что Сократ называл интеллектуальным «эросом» — интересом и стремлением докопаться до природной сущности того, о чем, собственно, идет речь. Поэтому политический мыслитель никогда не позволит себе просто сказать — национальный интерес или свобода, а спросит: а что такое национальный интерес? как мы его понимаем? что такое свобода? а можно ли ее понять по-другому? и т.д.