Современная политическая мысль (XX—XXI вв.): Политическая теория и международные отношения - [25]

Труды Грамши также оказали влияние на культовую фигуру французской политической мысли 1960—1970 гг. — Луи Альтюссера. Альтюссер, подобно позднему Марксу, утверждал, что не существует твердой связи между базисом и надстройкой, развивал идею «относительной автономии» надстройки. Однако, если Маркс признавал важность таких институтов, как семья и религия, он отнюдь не рассматривал их в качестве части государства. Альтюссер пришел к выводу, что государство с его влиятельными ответвлениями сегодня отличается существенно большим разнообразием. Власть в наше время реализуется через самые разнообразные структуры, включая «идеологический государственный аппарат», который следует отличать от репрессивного государственного аппарата, а также такие сферы как образование и профсоюзы; по мнению Альтюссера, идеология во многом воздействует на подсознание людей.

Карл Мангейм. Идеология и утопия. Говоря о марксистских трактовках идеологии, нельзя не отметить труды мыслителей, близких к «левым», хотя и не разделявших марксистских положений полностью. Следует назвать прежде всего Карла Мангейма (1883—1947) — венгерского интеллектуала, который во многих отношениях попытался вернуться к науке об идеях де Траси.

Главная книга Мангейма «Идеология и утопия» впервые была опубликована в 1929 г. Используемая им терминология не всегда отличается ясностью и последовательностью, однако наиболее важное значение имеют два положения. Во-первых, Мангейм ввел различие между «партикулярной» (отдельной, конкретной) и «тотальной» концепциями идеологии. Первая остается на уровне более-менее сознательных манипуляций; вторая относится к разуму эпохи, или главных социоэкономических групп, — мировоззрению (Weltanschauung).

Во-вторых, он противопоставил «идеологию» и «утопию»: первая — стремится защитить статус-кво, в то время как вторая может иметь направленность изменения реальности (при этом он предполагал, что идеологии также содержат в себе элементы утопии). По Мангейму, главное различие между этими понятиями состоит в выполняемых ими общественных функциях. Цель идеологии — стабилизация общественных условий. Создавая искаженную картину мира, идеология скрывает все то, что объективно подрывает данный социальный порядок. По словам Мангейма, идеология «стремится к сохранению и постоянному репродуцированию существующего образа жизни», утопия же имеет принципиально иное содержание: она действует в направлении, неизбежно ведущем к уничтожению наличной «структуры бытия».

Корни идеологии Мангейм выводил еще из трудов Фрэнсиса Бэкона с его «учением об идолах», идеи об искаженном сознании он нашел также у Юма и Макиавелли. И это, по его мнению, отнюдь не случайно. Когда речь идет о власти, возникает необходимость сплачивать людей, направлять их политическую энергию, навязывать им интересы, совпадающие с интересами власти. Именно поэтому он уделил особое внимание функциональным характеристикам идеологии.

Мангейм, работавший совместно с марксистом Лукачем, таким образом, согласился со взглядами Маркса и Энгельса об искаженном характере идеологической мысли, однако пришел к выводу, что понятие идеологии может быть использовано против самого марксизма. Если «господствующая» идеология — это идеология правящего класса, то почему нельзя предположить, что идеологии других социальных групп также направлены на их собственные интересы? Или, проще говоря, не является ли социализм идеологией рабочего класса или значительной части рабочих? Как бы там ни было, поиск Мангеймом того, что он назвал «социологией знания», натолкнул его на проблему существования объективного знания и истины. Мангейм вышел из этой ситуации через не вполне ясное различение между «релятивизмом» и «реляционизмом». «Релятивизм» в его трактовке означает, что всякое знание имеет отношение к группе, месту и времени. «Реляционизм» указывает на сильные связи между идеями с их контекстом, но исходит из того, что определенный тип интеллектуалов способен к рациональным дебатам об идеях и путях их развития. Многие критики усмотрели в этом различении большую слабость мангеймовской теории, утверждая — часто повторяя Грамши, — что сами интеллектуалы во многом являются продуктом общества, в котором они живут.

Идеологии в современных трактовках. Перечисленные выше подходы помогли формированию школ, изучающих СМИ и культуру. Среди пионеров академического бума вокруг этих проблем находилась Медиагруппа Университета Глазго. По мнению исследователей этого направления, новым «тотемом» стала массовая культура, противостоящая высокой культуре. Гёте и Шекспир исчезают из репертуара, в то время как мыльные оперы типа «Даллас» занимают центральное место. Глянцевый образ жизни героев строится, как правило, не на реальных обстоятельствах жизни «верхов» общества, а на типично рабочих фантазиях о «богатых», лишенных всякой действительной связи с жизнью.

В последние десятилетия марксисты, а также довольно большая группа академических исследователей, находящихся отчасти под влиянием марксистских идей, использовали надстроечные факторы для объяснения того, почему «противоречия» в базисе так и не привели в большинстве случаев к падению капитализма, которое столько раз предрекалось. Власть в капиталистических обществах опирается на широкие возможности создания гегемонии — общества, в котором большинство граждан не осознает, что находится под полным идеологическим контролем.