Современная филиппинская новелла (60-70 годы) - [25]

Я забросила удочку:

— Бабушка, вчера вы что-то говорили о скваттерах, бульдозерах и убийстве. О чем это?

Она в упор посмотрела на меня, как бы пытаясь заглянуть мне в душу, а потом спросила:

— Скажи, детка, ты богатая или бедная?

— Бедная, — ответила я. И чтобы она совсем поверила мне, добавила: — Вы знаете, я сирота. Слава богу, что у меня хотя бы есть брат, который помог мне выучиться на секретаршу.

— Ты не удивилась, что я спросила тебя об этом?

Я кивнула, но про себя немного разозлилась. Представляете, получалось, что это она расспрашивала меня, а не я ее.

Бабушка Виктория снова пристально взглянула на меня и сказала:

— Если ты богатая, то мой рассказ об оскорблениях и унижении только повеселит тебя, ты просто пожмешь плечами. Ты подумаешь, наверно, я уже сошла с ума. Но если ты бедная, ты поймешь меня.

И вот что она рассказала:

Мы — бывшие скваттеры из Манилы. Нас переселили в Сапанг-Бато, так как в том месте, где мы жили, должна была пройти автострада. Когда мы узнали о переселении, мы, естественно, начали протестовать. Какой же человек захочет уходить из тех мест, где у него есть работа? Какой же бедняк захочет разрушить свой собственный дом? Пусть наши трущобы были безобразны, но это было жилище, которое защищало нас от дождя и солнца.

Мы попросили не выселять нас совсем из Манилы, чтобы мы могли добираться до работы. Но нам ответили, что свободного места нигде, кроме Сапанг-Бато, нет.

Позже мы поняли, что нас, скваттеров, всегда приносят в жертву. Как выяснилось, с самого начала существовало три проекта, из которых делался выбор. В соответствии с одним проектом автострада должна была затронуть дома богачей. По другому плану дорога должна была пройти по участку, где расположен большой магазин. А по третьему — она проходила прямо по нашим участкам. Мы не удивились тому, что был одобрен третий проект. Что с нас возьмешь — налог? Так ведь это гроши! У них душа не дрогнет, если вместо больших домов из бетона они снесут развалюхи. К тому же еще экономия денег, времени, сил!

Но когда нам сказали, что о нас тоже не забыли, что в Сапанг-Бато нам дадут в рассрочку землю, которая потом станет нашей, мы согласились. Хотя прекрасно знали, что та земля, откуда мы уехали, была гораздо лучше. И вот мы приехали в Сапанг-Бато со всем своим барахлом, с утварью и обнаружили, что там нет ни водопровода, ни электричества, что нас просто выгнали на голое поле.

Многие из наших соседей через некоторое время уехали из Сапанг-Бато и вернулись в Манилу. Они не могли найти работу в Сапанг-Бато. Но оставшиеся, особенно те, кто когда-то жил в провинции, решили заниматься сельским хозяйством.

В первый год, когда уже приближался сбор урожая, мы думали — это начало нашей новой жизни… — Бабушка Виктория заморгала. — Тогда мы с Мигелем и решили пожениться. Но наша свадьба не состоялась.

— Почему же? — с любопытством спросила я, подумав о любовном треугольнике.

Однажды в Сапанг-Бато, — ответила бабушка Виктория, — пришли какие-то люди и сказали, что наши поля необходимо сровнять бульдозером, чтобы переселить сюда других скваттеров. Манилу делают красивее, чище, поэтому множество скваттеров теперь переедет в Сапанг-Бато — их семьям больше не разрешается иметь поле. Нам дали трехдневную отсрочку, чтобы собрать урожай. Но как мы могли собрать его? Рис еще был полумолочный, до его полного созревания нужно было ждать недели две-три. Мы попросили дать нам возможность спасти урожай… Прошло два дня, и без всяких объяснений появились на наших полях люди с бульдозерами. Они, мол, нас предупреждали. Мы не должны оказывать сопротивление. Мы снова просили, но нас не слушали. Они завели бульдозеры и начали закапывать посевы, сравнивать межи, давить машинами рис и другие посадки, за которыми мы столько месяцев ухаживали в поте лица!

Голос и вид бабушки Виктории посуровел. — Как вулкан взорвался поселок Сапанг-Бато. Но что можно было сделать руками и ножами против ружей? В жителей Сапанг-Бато стали стрелять, а когда стычка закончилась, среди нас было много раненых и пять убитых. И одним из них был мой отец!

Настоящая драма, правда?

Я спросила, что случилось потом. Бабушка Виктория продолжила:

Моя мама не смогла пережить кровопролития, которое происходило на ее глазах. С тех пор как она несла на руках окровавленный труп моего отца, она стала сумасшедшей. К ней не вернулся разум до самой ее смерти.

— А кто такие дядюшка Мигель и дядюшка Берто? — спросила я.

Бабушка Виктория посмотрела в сторону гор и улыбнулась.

Мигель и Берто? Другие крестьяне из Сапанг-Бато. Их приютили горы… Потом было расследование, однако мы не добились справедливости. Нам сказали, что во всем виноваты жители Сапанг-Бато, что это, дескать, мы начали беспорядки, а те люди просто защищались. — И она спросила меня: — Но разве мы не защищали свое право на жизнь?

Я напомнила о горах, которые она упомянула, и бабушка Виктория продолжила свой рассказ:

Храбрые мужчины Сапанг-Бато ушли из наших мест. Вскоре мы узнали, что зачинщиков стычки в Сапанг-Бато одного за другим убивали. Полиция подозревала всех мужчин, исчезнувших из нашей деревни, и начала искать их. Потом мы, их родственники, узнали, что они объединились в один отряд, чтобы защищать права простых крестьян. — И она гордо добавила: — Знай, детка, они убили много таких людей, как те, что оскорбили жителей Сапанг-Бато!