Современная дипломатия. Теория и практика. Часть 1. Дипломатия - наука и искусство - [22]
Требовательно относился к переводчикам А. А. Громыко, и если чего-то не понимал, то резко обращался к переводчику и требовал перевести «точнее». Однажды он не понял, что сказал министр ино-странныхдел одной арабской страны, и высказал недовольство переводчиком. Но присутствовавший во время приема посол этой страны, хорошо знавший русский язык, вступился за советского переводчика, сказав: «Переводчик перевел совершенно точно»).
Посол СССР в Египте в. м. Виноградов, когда был заместителем министра иностранных дел, присутствовал на переговорах Л. И. Брежнева с шахом Ирана. Брежнев настойчиво говорил об озабоченности Советского Союза закупками Ирана на огромные суммы вооружения в США, которое завозилось к нашим южным границам. Возникает вопрос: для кого и для чего это предназначено? Шах прервал переводчика и сказал, что переводчик (а это был молодой ди'пломат, но отличный знаток языка), по-ввдимому, переводат неточно слова Брежнева. Переводчик, наверное ему-шенный, пробормотал, что он переводит точно. Шах продолжал настаивать и попросил сделаті, перерыв, дав тем самым понять, что он недоволен переводчиком и его надо заменить, а вернее, скрыть эту тему. Советские участники переговоров набросились на переводчика, и было принято решение заменить его. Из МИДа вызвали другого дипломата, а шах после перерыва перешел к обсуждению других вопросов؛.
Да и сами старшие дипломаты иногда любят поправлять переводчиков. Так, советский посол я. А. Малик, хорошо знавший английский язык, часто любил произносит!, речь на русском и при этом поправлял переводчика, прекрасно владевшего английским. В связи со сказанным мне хотелОсі, бы подчеркнуть, что к дапло-мату-переводчику предъявляются особые требования. Конечно, он должен блестяще знаті, язык, в случае существования различных диалектов (как, например, в арабском языке) знать их. Когда переводчик знает только литературный арабский язык, но не знает языков различных арабских стран, могут произойти недоразумения, и к переводчику, и к его переводу начинают относиться с определенным недоверием.
ا Из архива автора.
Если речь вдет, скажем, об английском языке, то переводчик наряду с классическим (оксфордским) языком должен знать и английский-американский, тем более что многие термины, в том числе юрвдические, в этих двух языках различаются, с этим пришлось сталкиваться в последнее время в связи с расширив-шеися практикой заключения так называемых меморандумов понимания.
Конечно, переводчик должен знать идеал 1,но тот язык, на который он переводит. Но неправильно полагать, что одно прекрасное знание иностранного языка делает, скажем, дипломата переводчиком. Американский военный переводчик в своих записках писал, что хороший перевод зависит и от характера переводчика. По его мнению, он должен сочетать в своем характере два противоположных качества: он не должен быть флегматичным (т.е. достаточно быстро реагировать) и в то же время ни в коем случае не поддаваться панике. Перевод — это, по его словам, вдохновение и в то же время огромное нервное напряжение.
Переводчик должен хорошо знать тему переговоров, разговора (соглашения) и все технические, экономические, юрвдические термины, которые могут встретиться при переводе. .
Британский журналист г. Роэттер в своей книге «Дипломатическое искусство» цитирует слова одного из переводчиков, который считает, что хороший переводчик должен знать почти так же международные отношения, как и тот, чьи речи он переводит. Иначе он может проигаорировать некоторые нюансы, в результате чего может быті, неправильно истолкована позиция правительства, которую он излагает. Он должен хорошо знать все цифровые сведения, касающиеся международных экономических отношений. Более того, он должен знать манеру говорящего, как он строит фразы, склад его ума..
Однажды приглашенный для перевода к А. н. Косыгину дипломат, не имевший специального технического образования и основательно забывший изучавшуюся им в школе таблицу Менделеева, не смог точно перевести названия некоторых химических элементов, и его поправил Косыгин. На следующее заседание был приглашен уже другой -переводчик. Переводчик должен хорошо знать дипломатические термины, латинские выражения, касающиеся
١ Freeman с. The Diplomat’s Dictionary. — Wash., 1997. — p. 147.
дипломатии.. Он должен быть находчив. Он может встретиться с такими выражениями собеседника, которые и лучшие знатоки языка не сразу смогут перевести, в особенности когда это касается очень сложных вопросов или поговорок, новых словообразований и терминов («россиянин», «процесс пошел»). От переводчика требуется прежде всего ТОЧНОСТІ,, близкая к абсолютной. Недаром переводчика называют «точным эхом говорящего». Конечно, хорошо, если стиль перевода красив, но главное достоинство (в отличие от литературного, поэтического перевода) дипломатического перевода не его художественный уровень, а его пунктуальность, адекватное отражение сказанного на иностранном языке, умение выбрать наиболее подходящий термин. Он должен мысленно открыть словарь синонимов и «выбраті, для каждого термина наиболее удачный».
Эта книга принадлежит перу известного дипломата, ученого, автора монографий и многих популярных книг, в том числе: «Современная дипломатия: теория и практика», «Маргарет Тэтчер: человек и политик», «Жизнь в Букингэмском дворце» и др.На этот раз предметом его исследования стала жизнь и деятельность одного из членов «кембриджской пятерки» — Антони Бланта. Но эта книга не только о нем, но и о всей знаменитой «пятерке» советских разведчиков, проникших в святая святых Британии, — в ее разведку и контрразведку, в армию, Министерство иностранных дел и даже в окружение короля Георга VI и Елизаветы II.
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.